— Кейли, дыши, — сказал Нэш, потирая мою спину. В какой-то момент истории я прекратила дышать, и даже не понимала этого, пока Нэш не сказал.
— Она умерла из-за меня? — Мои руки сжались в кулак, и ногти впились в ладони.
— Нет. Малыш, нет. — Мой отец наклонился вперед, чтобы посмотреть мне прямо в глаза. — Она умерла из-за меня. — Он взял меня за руки и не захотел отпускать их, даже когда я вяло потянула. — Потому что я настаивал на этой поездке. Потому что я свернул, чтобы избежать оленя. Потому что я не был достаточно силен, чтобы заставить его принять меня. Ничего из этого не было твоей виной.
Но ничто из того, что он сказал, не могло заставить меня почувствовать себя лучше. Я должна была умереть, поэтому забрали мою мать. И даже если бы не ее, то забрали бы моего отца. Или, может быть одного из людей с другого автомобиля. Суть в том, что я была жива, когда должна была умереть, и моя мать заплатила за это.
— Так... заимствованные время? — Я повернула ручку на плите, чтобы выключить ее, и перетолкнула кастрюлю на холодную горелку, действуя по привычке, потому что я онемела от шока. — Теперь я живу жизнью моей матери? Это то, что тетя Вэл имел в виду?
— Да. — Мой отец откинулся на стуле, давая мне больше пространства. — Ты будешь жить столько, сколько жила бы она. Но не волнуйся об этом. Я уверен, что у нее была бы очень долгая жизнь.
И вот, когда я заплакала.
До этого я сдерживалась, поскольку мою печаль затмевало подавляющее чувство вины, что я являюсь причиной смерти моей матери. Но мысль о том, какой долгой должна была быть ее жизнь... С этим я не могла справиться.
Нэш откашлялся, привлекая наше внимание.
— Она знала, чем рискует, правда, господин Кавано? — Он смотрел на отца с выжидательным взглядом на лице. — Мама Кейли знала, что она делает, правильно?
— Конечно. — Мой отец твердо кивнул. — Она, наверное, даже не поняла, я планировал занять это место. Она была готова заплатить свою цену, иначе она никогда не пела бы. Просто я... хотел спасти и ее тоже. Это должен был быть я, но в ту ночь я потерял вас обеих. И я так и не смог вернуть тебя, не так ли?
Я еще раз всхлипнула, протирая ладонью слезы на щеках. У меня действительно неплохо получилось остановить слезы.
— Я здесь, папа. — Я поставила сито в раковину и сбросила в нее макароны, затем вернула пустой горшок на столешницу. — Это ты ушел.
— Я должен был. — Он вздохнул и покачал головой. — По крайней мере, я думаю, что должен был. Он снова пришел за тобой, Кейли. Жнец был в ярости, что мы спасли тебя. Он взял твою мать, но потом он вернулся за тобой, через два дня. В больнице. Я никогда не узнал бы, что так произойдет, если бы после аварии не была бы приехавши твоя бабушка из Ирландии. Она практически жила в твоей палате вместе со мной, и она предсказала твою смерть.
— Подожди, я должна была умереть еще раз? — Моя рука дрожала над ситом.
— Нет, — Мой отец яростно покачал головой. — Нет. Твоя мама и я разозлили Жнеца, когда спасли тебя. Он назло вернулся за тобой. Твоя мать не пострадала в той аварии, и ты жила предназначенное ей время. Не могло быть такого, что она должна была умереть через два дня после того как умерла бы ты. Поэтому, когда он пришел за тобой во второй раз, я позвал его.
— Неужели он показался Вам? — спросил Нэш, и я взглянув в его сторону, увидела, что он смотрит на отца так же зачарованно, как и я.
Мой отец кивнул.
— Он был высокомерным маленьким демоном.
— Так что же случилось? — Спросила я.
— Я ударил его.
На мгновение мы молча смотрели на него.
— Ты ударил Жнеца? — Спросила я, и моя рука с ситом упала на край раковины.
— Да. — Он усмехнулся, вспоминая, его улыбка вызвала во мне ответную улыбку. Я не могла вспомнить, когда в последний раз видела отца улыбающимся. — И сломал ему нос.
— Как это возможно? — Спросила я Нэша, думая о его типо-дружбе с Тодом.
— Чтобы взаимодействовать с любым физическим объектом, они должны и сами принять физическую форму, — сказал он, играя с длинной картонной коробкой сыра. — Их нельзя убить, но при определенных обстоятельствах, они могут чувствовать боль.
— И ты знаешь как...? — Спросила я, уверенная, что знаю ответ на этот вопрос.
Нэш улыбнулся.
— Тод и я не всегда ладили. — Потом он повернулся к моему отцу, вновь став серьезным. — Почему Жнец пришел за Kейли во второй раз?
— Я не знаю, но я боялся, что он сделает это снова. — Мой отец сделал паузу, и его улыбка исчезла под мрачным сожалением. — Я отослал тебя к Брендону, чтобы ты была в безопасности. Я боялся, что если останусь с тобой, в конечном итоге он придет за тобой. Так что я отослал тебя. Мне очень жаль, Кейли.
— Я знаю.
Я еще не совсем переварила все, что он рассказал, но тем не менее это помогло, хоть и немного. Я выбросила макароны обратно в пустой горшок, добавив в них две горсти сырных кубиков. Тогда включила плиту и добавила соль, немного молока и ложку низкокалорийного Марджарина тети Вэл.
Я смотрела в горшок, пока мешала.
—Как долго ты пробудешь?
— До тех пор, пока этого ты хочешь, — сказал он, и что-то в его голосе заставило меня поднять взгляд. Означает ли то, что я думаю?
— А что а твоей работой?
Он пожал плечами.
— Работу можно найти и здесь. Или, если ты хочешь, ты можешь вернуться со мной в Ирландию. Я уверен, что дедушка и бабушкой хотели бы увидеть тебя.
Я не видела их столько же, сколько и отца, и я никогда не была за границей. Но...
Мой взгляд был обращен к Нэшу. Когда он заметил, что я смотрю, он кивнул, но меня не обманешь. Он не хотел, чтобы я уезжала, и для меня этого было достаточно.
— Я бы с удовольствием посетила Ирландию, но я живу здесь, папа. — Я посыпала перца в кастрюлю и перемешала. — Я не хочу уезжать. — Разочарование на его лице чуть не убило меня. — Но ты можешь остаться. Если хочешь.
— Я...
Я хотела бы, чтобы он сказал да. То, что он посмотрит дом для нас двоих, надеюсь, не слишком далеко от Нэша, но подальше от Софи и ее пушистых розовых мелодрам. Но я не была уверена. Он не договорил, потому что входная дверь открылась, и что-то стукнулось об пол, а затем Софи застонала.
— Кто оставил эти глупые сумки прямо перед дверью? — Потребовала она.
Развеселенная ее неуклюжим входом, я вытянула шею, чтобы посмотреть через плечо Нэша. Моя кузина стояла на коленях на полу, одной рукой подпирая старый, изношенный чемодан. Я начала смеяться, но когда мой взгляд остановился на ней, вся веселость мгновенно испарилась, оставив холод и пустоту. Ее лицо было окутано такой густой тенью, что я едва могла разобрать черты лица, даже при свете, льющемся из окна.
Жнец пришел к своей следующей жертве.
Софи была при смерти.
ГЛАВА 20
— Софи? — Мой отец встал и повернулся к ней, даже не взглянув на меня. — Ого, ты выглядишь так же, как твоя мать, за исключением глаз. Это глаза Брендона — я могу поклясться своей жизнью. — Если бы он посмотрел на меня, он бы увидел ее судьбу. Я была уверенна в этом. Но он не смотрел.
Даже Нэш смотрел на мою кузину.
Страх и адреналин больно отдались в моей груди, и я ухватилась за край столешницы.
— Софи... — прошептала я так громко, как могла, отчаянно пытаясь предупредить ее, пока паника не охватила меня полностью. Но никто не услышал меня.
Софи привела себя в порядок с большим изяществом, чем я когда-либо в моей жизни обладала, отряхивая черное, тонкое платье, которое одела к поминкам.
— Дядя Эйден. — Она выдавила усталую улыбку, которая в соочетании с покрасневшими глазами и даже в тисках горя, выглядела вежливой. — И Нэш. Двое моих любимых мужчин в одной комнате.
На этот раз, я почти не заметила пламя ревности, которое должно было меня охватить, потому что внутри моего горла рос крик. Да, я часто хотела заставить ее замолчать, но не навсегда же.