Влад не испытал ни малейшего энтузиазма.
— Плевать, — с горечью произнес он. — Мне действительно теперь все равно.
— Ладно, поспи пока, а мне пора на крышу, — заторопился Жозеф. — К вечеру придет лекарь.
Влад даже не пошевелился, продолжая созерцать потолок.
ХХХ
Лекарь действительно появился только к вечеру, и к этому моменту Влад от голода готов был съесть подушку. Более того — он готов был съесть те жуткие зеленые стручки и нарушить тем самым слово, данное себе же!
Дверь отворилась, и вошел Жозеф, за которым следовал невысокий сухопарый господин с седой шевелюрой и бородкой клинышком. Одет он был не в белый халат, а в длинный серый балахон.
— Ну-с, вот вы и очнулись, — добродушно заметил лекарь. — Как самочувствие?
— Превосходно, — проворчал Влад, испытывая к доктору не меньшую неприязнь, чем к замку и его обитателям.
Жозеф укоризненно покачал головой, однако лекарь нисколько не расстроился.
— Вам все еще плохо, это понятно, — кивнул он, откидывая одеяло. На Владе были только бриджи; руку и грудь стягивали тугие полосы белой ткани. Лекарь осмотрел пациента, прищелкивая языком, потом заговорить опять: — Я сменю повязки. Минимум несколько дней придется провести в постели. Давать травяной отвар, который я прописал, крепкий куриный бульон и черный хлеб. Увы, придется поголодать.
Куриный бульон и черный хлеб! Ха! Да в сравнении со склизкой кашей и невыносимой зеленью это просто пир! Влад даже улыбнулся, хотя и противился этому изо всех сил, и поймал ответную понимающую ухмылку Жозефа.
— Как я вообще не разбился, упав с такой-то высоты? — поинтересовался Влад, в котором перспектива вкусной еды пробудила долю прежней любопытности.
— Чудом, — признался Жозеф. — Тебя поймал Роберт.
— Как это — поймал? — недоверчиво переспросил Влад, пытаясь представить невероятную картину. В конце концов, пускай он не атлет-тяжеловес, но и не гном, как его могли поймать?
Жозеф прыснул, с трудом сдержав смешок:
— Ну, это громко сказано. Скорее, ты на него свалился. Между прочим, ушиб его здорово, он был на тебя жутко зол. Поймать такого буйвола как ты нелегко даже столь крепкому парню. Но он честно попытался, и в итоге смягчил твое падение.
— Весьма опрометчиво с вашей стороны, молодой человек, затевать подобную прогулку глубокой ночью, — покачал головой лекарь, комкая старые бинты, покрытые бурой, ссохшейся кровью.
— Прогулку?! Какую, к дьяволу, прогулку?! — звенящим от ярости голосом воскликнул Влад.
— А что это было, если не прогулка? — удивился лекарь. — Приступ безумия?
Влад не нашелся с ответом. Неужели лекарь полагает, будто он, Влад, торчит в этой дыре добровольно?!
— Вам теперь необходим полный покой, — деловито сообщил лекарь, захлопывая свой чемоданчик.
— Ну-ну, сейчас мне устроит Николя покой, как же, — иронично пробормотал Влад.
ХХХ
Поспать ему не удалось — полчаса спустя в комнату ворвался бледный от злости Николя и следующий за ним по пятам Жозеф, на чьих тонких губах то и дело мелькала ехидная улыбка.
Остановившись у кровати, Николя сверху вниз посмотрел на Влада. Лицо стража было искажено ненавистью, а сжимающие кнут пальцы побелели.
— Чтоб я давал ему бульон и позволял валяться в постели! — прорычал он, напоминая человека, страдающего буйным помешательством.
По губам второго гостя вновь скользнула мимолетная улыбка — Жозеф явно наслаждался происходящим.
— Приказ свыше, — скупо сообщил он.
— Его стоило бы заточить в подвал на месяц!
— И этим убить, — кивнул Жозеф. — Помнишь слова Хозяина? Его позабавило происшествие. Хозяина побеги мало волнуют.
— Зато они волнуют меня! — выдохнул Николя, метнув очередной яростный взгляд в сторону притихшего Влада.
— Это твои заботы, — пожал плечами Жозеф и, не удержавшись, с удовольствием добавил: — И кстати, в данном случае вина исключительно твоя.
Щеки Николя залила бурая краска, а дыхание стало хриплым и неровным.
— Моя?! Да ты хоть соображаешь…
— Соображаю, и куда лучше тебя, — неожиданно резким тоном перебил Жозеф, перестав улыбаться и выпрямляясь во весь рост. — Я ведь говорил — не доводи этих ребят до точки. Ты лучше меня знаешь Влада.
"Откуда, интересно?" — подумал Влад, жадно наблюдая за спором. Он то и дело порывался вставить свой комментарий, но встречался взглядом с Жозефом и глотал заготовленную остроумную фразу.
— Между прочим, именно во время твоего дежурства произошел сей печальный инцидент, — пытаясь успокоиться, напомнил Николя.