— Нет, я имел в виду мою возлюбленную…
— Проходи, — предложил, чуть смягчившись, Хуан. — Неудобно разговаривать в такой манере.
Парень послушно сел на краешек кровати, а вошедший следом Костя предпочел постоять.
— Итак, что ты хотел сказать? — напомнил Хуан, с отстраненным любопытством изучая гостей.
Влад около минуты собирался с мыслями, потом продолжил:
— У меня есть девушка… то есть любимая… или, вернее, была…
Он говорил торопливо и сбивчиво, а закончил почти умоляюще:
— И я подумал… вы многое знаете и умеете… вас даже называют колдуном… вы не могли бы помочь? Ну, вернуть ей человеческий облик…
Рассказчик покраснел под насмешливым взглядом Хуана и, сбившись, умолк. Наверное, он сказал глупость. Еще и в колдуны его определил! А все Костя! Чего и следовало ожидать!
Некоторое время Хуан молчал, потом вздохнул.
— Я лично не в силах помочь.
— Нет? — разочарованно повторил Влад.
Хуан кивнул:
— Нет. Не моя это… как бы выразиться… специализация. Но вот Диана помочь в состоянии. Если захочет.
— А что сделать, чтобы она захотела? — с жаром спросил Влад. Его охватило лихорадочное возбуждение.
Хуан отрывисто рассмеялся:
— О, если бы я знал! Увы, мотивы поступков Дианы мне неведомы и, разумеется, не в моей власти управлять ее настроением. Женское настроение вообще неподвластно мужскому контролю. Поверьте моему опыту.
— А где ее комната? — уныло поинтересовался Влад, тут же пав духом. Яркая шатенка, посетившая его несколько часов назад, показалась не слишком сговорчивой, и справиться с эдакой дамочкой без посторонней помощи представлялось задачей непростой.
— Где может находиться комната моей возлюбленной? — иронично усмехнулся Хуан. — По-соседству с этой, конечно.
Смутившись, Влад невнятно поблагодарил его и направился к выходу. У дверей на мгновение задержался, окинув Хуана ревнивым взглядом. Что нашла роскошная Диана в этом не очень-то красивом мужчине?
"А что нашла Таисия во мне?" — пропел язвительный внутренний голос, отчего-то напомнивший Костин.
Ххх
В соседней комнате пахло чем-то сладковато-терпким, и обстановка вполне соответствовала этому аромату: кровать с бордовым балдахином, толстый мягкий ковер с абстрактным узором, стулья на витых ножках, зеркало в золоченой вычурной раме, множество пуфиков…
Диана сидела на низеньком изящном табурете возле темно-вишневого туалетного столика, заставленного разнообразными баночками, флаконами и шкатулками, и старательно наносила на лицо прозрачную гелеобразную массу.
— Вообще-то, принято стучаться, — холодновато заметила женщина, искоса взглянув на замерших у порога юношей.
— Извините, — пробормотал Влад. — В последнее время у нас было мало возможностей вспоминать правила приличия.
— Это не оправдание, — отрезала Диана, завинчивая крышечку флакона.
Влад нахмурился. Милое начало сверхважного разговора!
— Вы нас гоните? — напрямик спросил Костя.
Диана пожала плечами:
— Нет, отчего же? Входите.
Замявшись на мгновение, Влад обернулся к Косте и шепнул извиняющимся тоном:
— Слушай, мне, пожалуй, стоит побеседовать наедине.
Друг кивнул с видимым облегчением и поспешно ретировался, мягко прикрыв за собою дверь. Влад осторожно пристроился на одном из пуфиков.
— Говори! — поторопила Диана.
Под пристальным взглядом ее янтарно-карих глаз Влад чувствовал себя крайне неуютно, но, тем не менее, кое-как повторил свой рассказ. Закончив, он умолк, тяжело дыша, словно после утомительной пробежки, и с надеждой посмотрел на собеседницу. Лицо последней оставалось непроницаемым.
— Ну? Поможете? — не выдержал парень.
Диана, слегка поморщившись, твердо проговорила:
— Нет.
— Нет?! — от возмущения Влад вскочил на ноги.
Диана помедлила, прежде чем ответить.
— Во-первых, твою Таисию никто не заставлял селиться в этой реальности и принимать ее правила.
— Но она просто ошиблась! — горячо запротестовал юноша.
Диана остановила его нетерпеливым жестом.
— Во-вторых, — громче прежнего заговорила она, — ты ее недостаточно любишь.
— Неправда! — взбешенно заорал Влад, сжимая кулаки. — Вы-то откуда знаете?!
— Вижу.
— На мне написано, что ли?!
— Написано, — невозмутимо подтвердила Диана.
Парень с ненавистью уставился на нее, в этот момент он испытывал к ней большую неприязнь, чем к Николя. Как она осмелилась судить о его чувствах?!