Они уже достигли лестницы, когда дверной проем заслонила высокая статная фигура.
— Стоять и не двигаться! — произнес вкрадчивый голос Николя. — На вас нацелен арбалет. Роберт, обойди их, стань сзади, да и оружие забери, все равно они не умеют им пользоваться, — и он разразился хриплым безумным хохотом.
— Вот и все… — шепнул Костя. — Я так и знал.
"Я тоже" — подумал Влад, с ненавистью глядя в скрытое тьмой лицо Николя. К собственному удивлению, страха он больше не испытывал — только дикую ярость на Диану, самого себя и, разумеется, этого садиста со шрамом!
Рука скользнула к рукояти меча. Попробовать выхватить? Пожалуй…
Буквально в следующий миг правое предплечье пронзила боль, а в спину уперлось что-то холодное и острое.
— Еще движение — и выстрелю в сердце, — ласково пообещал Николя.
Глава 22. Неожиданный собеседник
Правое плечо отчаянно ныло, перед глазами расплывалась кровавая пелена, и плохо сгибались колени… Каждый шаг доставлял мучительную боль, но приходилось идти, повинуясь неумолимому подталкиванию в спину. Все мысли сосредоточились на одном побуждении: не упасть как тряпичная кукла на глазах у Николя, не позволить этому садисту пнуть его носком сапога… А он ведь именно так и поступит, еще и не преминет плетку в ход пустить! И Влад, впившись зубами в нижнюю губу, заставлял себя послушно переставлять ноги.
Спускаясь по лестнице, он боролся с порывом вцепиться в перила. Ни в коем случае нельзя демонстрировать собственную слабость!
Парень искоса взглянул на Костю — друг был очень бледен, на лбу выступили бисеринки пота, а грудь вздымалась от тяжелого дыхания.
"Он хоть не ранен" — угрюмо подумал Влад, и новая волна головокружения и тошноты вынудила его на миг прислониться к стене. Кое-как справившись с внезапным приступом, юноша попытался утешиться мыслью, что Жозефу куда хуже. Бывший страж шел позади них, поддерживаемый Робертом, и, судя по хриплому дыханию мужчины и глухим ругательствам рыжеволосого мучителя, продвижение давалось ему нелегко.
"Куда, интересно, мы идем?" — сердился Влад, желая хоть как-то отвлечься.
Вскоре любопытство его было удовлетворено: поднявшись на первый этаж, Николя уверенно подтолкнул пленников ко входу в столовую.
— О, нас кормить будут! — попробовал пошутить Костя, за что был награжден мощным пинком.
— Смешно, — презрительно процедил Роберт. — Сейчас доиграетесь.
— Кто бы сомневался, — хмуро буркнул Влад, переступая порог.
У дальнего окна спиной к двери стоял высокий стройный брюнет в черной сутане. Его силуэт показался Владу смутно знакомым.
— Невероятно! — изумленно присвистнул Костя.
Человек у окна неторопливо обернулся, и у Влада вырвался сиплый стон. Скуластое лицо, орлиный нос, живой взгляд черных глаз, бледная кожа… О господи!
— Что именно невероятно, милый мальчик? — ласково осведомился мужчина и дружелюбно засмеялся, явно наслаждаясь недоверчивым удивлением гостей.
Влад потряс головой. Бред, наваждение, галлюцинация! Они несколько месяцев жили в его доме, совершенно беззащитные! Чего он ждал?!
— Хуан! — выдохнул, наконец, Влад. — Ты?!!
Тонкие губы загадочного брюнета дрогнули в самодовольной улыбке.
— Не совсем. Обычно меня называют Хозяином.
Ххх
Не может быть!
Хуан — почему он?! Ладно бы Диана, эта ведьма с янтарными глазами и насмешливыми манерами, но Хуан!
Влад качнулся, неожиданное потрясение отняло у него последние крохи сил. С трудом устояв на ногах, парень выговорил, расходуя остатки энергии:
— Предатель! Ты просто предатель…
— Ну-ну! — рассмеялся брюнет, отходя от окна и неспешно приближаясь к ним. — Какие эмоции!
— Это не тот Хуан, — вдруг раздался едва узнаваемый голос Жозефа.
— Как не тот?! — возмутился Влад.
Хозяин остановился в нескольких шагах от него, и юноша с недоумением признал, что при несомненном сходстве есть и различия: более худощавая фигура, волосы ложатся немного иначе, да и внешне этот Хуан значительно моложе.
— Вы близнецы? — недоверчиво спросил Костя.
Хозяин склонил голову набок и задумчиво пожевал губами.
— В каком-то смысле… но не совсем.
— Почему я жив? — опять заговорил Жозеф.
На лице близнеца Хуана тотчас возникла гримаса брезгливого омерзения.
— Потому что дурочка Мишель на самом деле любит тебя! — сердито пояснил он. — Это было умно, весьма умно очаровать малышку.