Щеки Николя залила бурая краска, а дыхание стало хриплым и неровным.
— Моя?! Да ты хоть соображаешь…
— Соображаю, и куда лучше тебя, — неожиданно резким тоном перебил Жозеф, перестав улыбаться и выпрямляясь во весь рост. — Я ведь говорил — не доводи этих ребят до точки. Ты лучше меня знаешь Влада.
"Откуда, интересно?" — подумал Влад, жадно наблюдая за спором. Он то и дело порывался вставить свой комментарий, но встречался взглядом с Жозефом и глотал заготовленную остроумную фразу.
— Между прочим, именно во время твоего дежурства произошел сей печальный инцидент, — пытаясь успокоиться, напомнил Николя.
— Да, согласен, — нисколько не смутился Жозеф. — Что ж, признаю, виноват, не доглядел. Со всяким может случиться.
— Да неужели? — язвительно ввернул Николя.
Жозеф вскинул брови:
— Ты на что-то намекаешь?
Страж с минуту с каким-то странным чувством изучал лицо собеседника, и наконец, выговорил с плохо скрываемым удовлетворением:
— Пока нет. Но поверь мне, только пока…
ХХХ
Потекли унылые однообразные дни.
Николя больше не появлялся, зато дважды в день наведывался Жозеф с горячим куриным бульоном и солидным куском черного хлеба — иногда смазанного чем-то наподобие масла (вот щедрость-то!). Минуты, проведенные в обществе еще не друга, но уже и не врага, были самыми счастливыми на протяжении суток — однако, увы, дискредитировавший себя страж не мог оставаться более получаса.
Посещал неудачливого беглеца и лекарь — менял повязки, насильно поил горьким травяным настоем, давал указания…
Днем Влад изнемогал от безделья. Раньше он и не предполагал, что ничегонеделанье может оказаться настолько гнетущим. Невыносимая скука и невольная беспомощность нашептывали недобрые мысли, снова и снова всплывал один и тот же навязчивый вопрос: неужели Костя не предпримет ни единой попытки помочь? Хоть как-то…
Ночь тоже не приносила облегчения. Ему снился Николя с арбалетом в руках и Костя верхом на коне, уносящийся в звездное небо. Порою друг заливался безудержным хохотом, а Влад в который раз падал в бездонную пропасть… Пробуждаясь после таких грез в холодном поту, парень боялся уснуть и, презирая себя за слабость, в бессильной злости изучал крохотный участок неба, видимый из окна — и теперь навеки перечеркнутый прутьями решетки.
Ненависть. Сколько раз в той, прошлой жизни (и до чего счастливой жизни!) он безрассудно выкрикивал это слово, с пеной у рта уверяя: ненавижу! И только теперь понял, что же это такое — истинная ненависть. Внутренняя боль, от которой невозможно избавиться, скрыться, которую нечем заглушить. Безысходность и отчаяние…
О боги, в чье существование я никогда не верил! За что вы мстите? За мой атеизм? Но почему так жестоко? Я никогда не был ангелом и не считал себя святым, но ведь и к числу подлецов меня причислить трудно! Я нормальный средний человек! Так за что? Чем я провинился перед Небесами?
Но Небеса не спешили с ответом, и ночной шепот не находил отклика у Высших Сил…
ХХХ
Минуло около пяти дней, когда лекарь, завершив осмотр, довольно заявил:
— С завтрашнего дня можете смело нарушить постельный режим. Вы рады, молодой человек?
Влад лениво пожал плечами. Он и сам не понимал, рад ли этому известию. Конечно, валяться в кровати надоело до смерти, однако поменять безделье на ежедневные свидания с Николя… малоприятная перспектива.
— Хотя советую не перенапрягаться первое время, — добавил лекарь, уже покидая комнату.
Стоило двери захлопнуться, как Влад, приблизившись к зеркалу, критически изучил собственное отражение. Царапина на лице почти зажила, на щеках и подбородке проступила темная поросль, а волосы неопрятными прядями ложились на уши.
"Я похож на чучело, — угрюмо заключил парень. — Я ведь и голову не мыл бог знает сколько времени!"
Дверь в очередной раз распахнулась, и порог переступил Жозеф. Влад обернулся, раздосадованный, что его застали за самолюбованием, словно какую-то кокетку. Хотя на самом деле нарциссизмом он никогда не страдал, тем более — сейчас.
— Приветик, — мрачно поздоровался юноша и, заметив маячивший за гостем смутный силуэт, с подозрением уточнил: — Ты с кем? С Николя?
— Нет, не с ним, — успокоил Жозеф и с улыбкой продолжил: — Ты, я вижу, опять здоров! Даже интерес к внешности пробудился!
— Вот уж нет, — пробурчал Влад, вернувшись к кровати. — Просто не люблю походить на чудище из сказок. А сейчас я как раз на чудище и похож.
— Это легко исправить, — заверил страж и наконец-то отступил в сторону, пропуская своего спутника. — Знакомься: Эдгар, цирюльник.