Влад уставился на Эдгара с насмешливым любопытством. Подобного персонажа ему встречать еще не доводилось: длинные огненно-рыжие локоны, кудрявая борода, красно-фиолетовый камзол, лиловые бриджи, белые кружевные гольфы и массивные ботинки с золотыми пряжками. Выздоравливающий пленник едва удержался от смеха.
— Ну, оставлю вас, — проговорил Жозеф и скрылся в коридоре.
Эдгар принялся деловито копаться в кожаных недрах солидного чемодана и пару минут спустя извлек складной табурет, тазик, ножницы, острое лезвие и какие-то склянки.
— Прошу садиться! — велел мастер густым басом, указывая на табурет. Когда Влад с опаской устроился на самом краешке, осведомился: — Итак, ваши пожелания? Борода, усы, бакенбарды?
Вообразив себя с бакенбардами и пышными усами, парень подавился смешком и, кое-как справившись с рвущимся наружу хохотом, весело ответил:
— Нет, ничего такого не надо. И короткая стрижка.
На лице цирюльника отразилось недоумение.
— Но коротко стригут только каторжников!
— Да? — хмыкнул Влад. — Почти в точку. Мы тут прямо как каторжники.
Эдгар возмущенно воззрился на него:
— Что вы такое говорите?! Вы — ученики элитной школы рыцарства!
Брови Влада поползи вверх.
— Спартанская школа, — пробормотал он и, поколебавшись, решился: — Ладно, тогда очень коротко не стригите, не хочу походить на каторжника, просто приведите прическу в порядок, — и торопливо добавил: — Но никаких усов и бакенбард!
Следующий час превратился для Влада в пытку. Первый шок он испытал, сообразив, что брить его будут обыкновенным лезвием, причем весьма и весьма острым. Мелькнула тревожная мысль, что с бородой и усами люди тоже живут, но протестовать было поздно — Эдгар успел намыть ему лицо.
Завершив бритье, цирюльник занялся волосами Влада, взбив на них обильную пену, затем чуть не утопил в тазу, смывая мыло. Изо всех сил старался вырвать как можно больше волос с помощью гребня, а потом вознамерился отрезать пальцы заодно с ногтями. К концу процедуры Влад возненавидел Эдгара сильнее, чем Николя.
— Теперь вы похожи на человека! — удовлетворенно резюмировал цирюльник, закончив работу. — Нравится?
Скрепя сердце Влад признал, что нравится. С гладко выбритыми щеками и чистыми волосами он действительно чувствовал себя куда увереннее.
Глава 7. Помощь "свыше"
На следующее утро Влад с огромной неохотой спустился в столовую, и на сей раз его сопровождали не только любопытные взгляды, но и невнятный шепоток.
Криво усмехнувшись, парень нарочито вальяжной походкой направился к "своему" столу, за которым теперь одиноко сидела рыжеволосая подруга Жозефа. Невольно вспомнился Костя, и в душе снова вспыхнула свирепая злость.
"Именно я придумал бежать! — сердито размышлял Влад. — А он хоть бы попробовал меня отсюда вызволить!"
С тоской покосившись на зарешеченные окна, парень вздохнул и потянулся за чаем.
— Как ты? — с сочувствием спросила Мишель, встревожено рассматривая юношу. Тот в свою очередь окинул девушку цепким взглядом. Она побледнела и осунулась, под глазами пролегли тени, скулы заострились — и Влад сильно сомневался, что эти плачевные изменения могли вызвать переживания по поводу его скорбной участи. Неужели произошла очередная неприятность?
— Что случилось? — недовольно осведомился он, заранее готовясь услышать нечто ужасное.
Мишель проигнорировала вопрос. Всматриваясь в лицо Влада воспаленными покрасневшими глазами, девушка горячо сказала:
— Меня не пускали к тебе. Николя не пускал. Клянусь, я очень хотела тебя проведать!
— Я спрашивал не об этом, — раздраженно перебил парень, хотя тугой комок обиды немного ослаб.
Мишель закусила губу.
— Меня забирают, — наконец решилась признаться она. — Сегодня, еще до ужина.
Влад ошеломленно уставился на собеседницу. К завтраку он до сих пор не притронулся, продолжая понемногу прихлебывать горький чай. Горячая жидкость, наполняя пустой желудок, создавала временную иллюзию сытости.
— Не может быть, — придя в себя, категорично заявил юноша. — Не верю, что ты будешь воевать.
— Воевать? — голос Мишель дрогнул. — О нет, что ты… у меня другие задачи… — она замолчала, тяжело дыша, потом порывисто выпрямилась и, с вызовом глянув на сотрапезника, неестественно-спокойным тоном добавила: — Я стану гетерой.
— Гетерой? — сосредоточенно нахмурился Влад. — Что-то знакомое.
Мишель истерически засмеялась: