— Мои сородичи полагают, будто мораль свободы позволяет отказаться от каких-либо правил и норм. Любой поступок оправдан. Я тоже придерживался такого мнения, пока жил в Черных Дырах… Но тут все иначе. Жизнь на Земле слишком хрупка, а грань между бытием и небытием почти незрима. Имею ли я право самовольно разрывать тончайшие нити, связывающие жизнь и смерть? Не знаю…
И он снова вздохнул, и в этом его вздохе было столько мучительного сомнения, что Влад, на время вынырнув из бездны своего отчаяния, с невольным любопытством спросил:
— А как там, в Черных Дырах? Все по-другому? Жизнь не такая хрупкая?
Свинг коротко рассмеялся и вскинул голову, подставляя серебристое призрачное лицо холодным лучам зимнего солнца.
— Там все иначе… все… этого не описать с помощью ваших слов! Жизнь течет на уровне энергии и мысли… окружающая действительность меняется почти постоянно, под воздействием тех же мыслей… и каждый, каждый принимает участие в процессе созидания! Ты можешь волею воображения прочертить линию гор, кто-нибудь другой позднее покроет их кромкой снега… Ах, что я говорю?! У нас нет гор и снега, но ваши слова так скудны… я пытаюсь передать настроение, понимаешь? — он на минуту умолк, все с той же грустной мечтательностью рассматривая грязно-белое полотно небес, потом выпрямился и, печально улыбнувшись, перевел взгляд на завороженного его речью Влада. — Теперь ты понимаешь, друг мой, отчего демоны столь легкомысленно относятся к жизни и смерти? Нас самих убить непросто, почти невозможно, а наш мир столь переменчив и зыбок, что о смерти тоже речь не идет. Я могу стереть нарисованный кем-то узор действительности и изобразить собственный. Я уничтожаю, но и создаю! А здесь я выступаю только в роли того, кто разрушает, ничего не давая взамен. Это не та свобода, к которой я привык, не та свобода, которой меня учили!
— Да, да, ты прав… — прошептал Влад, его выразительные карие глаза вспыхнули лихорадочным возбуждением, он принялся с волнением сжимать и разжимать кулаки. — Нельзя уничтожать, пока не стал хоть в какой-то степени творцом… Если жизнь пытаются отнять у тебя — это одно, тут ты вправе защищаться…
— Вот именно, — подтвердил демон.
Влад с подозрением покосился на него:
— Но ведь как раз твой дружок Тарр попросил Хуана уничтожить двойника. Не будь этой просьбы, Хуан вряд ли затеял бы подобное… м-м… представление!
Свинг секунду молчал.
— Что ж… да, Тарр попросил Хуана избавиться от своего фантома, но он не знал, что это подразумевает.
— Теперь-то знает! — сердито заспорил юноша. — Что ему мешает дать задний ход?
— Дать задний ход? — обитатель Черных Дыр засмеялся, и его смех напомнил собеседнику шелест травы. — То есть отказаться от своих слов? Забавное выражение ты использовал!
— Может быть, — раздраженно буркнул Влад. — Ну и что?
— Ничего. Просто Тарр не отступит. Он считает себя обманутой стороной. Ему обещали схватки на равных, с достойными противниками. Хуана ему жаль, кончено. Но мой друг убежден, что колдун сам во всем виноват и должен расплачиваться за ошибки прошлого.
— Пускай так. Но все равно — у этого Хуана двойная мораль.
— Двойная мораль? — медленно повторил Свинг.
Влад энергично кивнул и попытался облечь свою мысль в слова:
— Да! Тебе, конечно, трудно понять, ты ведь не человек… но все же… Хуан решил пожертвовать собой — отлично. Но он жертвует и Николя с Робертом. Да, Николя я ненавижу и желаю ему всяческих бед. Я не расстроюсь ни на мгновение, если ему придется умирать в муках — однако Хуан-то ему отец! Пусть это не тот Николя, а лишь фантом, но разве это важно? Почему он с такой легкостью жертвует дорогими ему людьми?
— Мне действительно сложно понять вашу мораль и логику, — признался демон. — И потому трудно судить о мотивах поступков Хуана. Возможно, причина в его слишком долгой, с точки зрения людей, жизни.
— Да ладно! — сердито отмахнулся юноша. — Он столетия назад пожертвовал своей любовницей ради сомнительного удовольствия жить века. Да и вообще, это все — его проблемы! Я-то при чем?! Почему Хуан выбрал меня на роль убийцы?!
— Наверное, он иначе смотрит на жизнь и смерть. Проще, чем ты. Хуан многое видел.
Влад с яростью стукнул кулаком по дереву:
— Я не верю в бредятину про прошлые жизни! Не верю, и все! И не буду казниться из-за грехов, которых не помню!
— Успокойся, Влад, — миролюбиво предложил Свинг. — Я не собираюсь тебя переубеждать.
Парень горько усмехнулся и с иронией посмотрел на сияющего демона.
— Но ты ведь согласен с Хуаном. Ты тоже думаешь, что я в чем-то там виноват!