— Пора ехать, — объявил он.
Антея вошла и встала рядом с ним, взяв его под руку.
— Уже уезжаешь? — Она наморщила носик. — Вечно ты куда-нибудь торопишься. Дети меня замучили. Когда дядя Роджер приедет к чаю? Когда дядя Роджер покатает нас на машине? Только и слышишь — дядя Роджер да дядя Роджер.
Роджер ласково посмотрел на нее, и выражение его лица вдруг как-то неуловимо изменилось. Впервые Лиз отметила, что он очень симпатичный. Причем его привлекательность состояла скорее в его мужественности, чем в правильных чертах лица.
Лиз сама была поражена направлением своих мыслей. Она попыталась взять себя в руки и тут же услышала голос Роджера:
— Мне надо забрать свою машину из Петерборо на этой неделе. Может быть, договоримся на воскресенье? Как ты, Тим?
Тим бросился к Роджеру и повис на нем с криком;
— Урра! Мы поедем на рыбалку, как в прошлый раз. Поедем, да, поедем?
— Ну вот, видишь, во что ты ввязался, — засмеялась Антея. — Наверное, вы вряд ли захотите присоединиться к нашей буйной компании в воскресенье, мисс Синклер?
— Я бы с удовольствием, — улыбнулась Л из, — но… в воскресенье я уже занята.
— Тогда в другой день, — предложила Антея. — Прошу вас, непременно заходите в гости.
Уже второй раз за день Лиз почувствовала к почти незнакомому человеку огромную симпатию. Антея была ужасно милой. Такая очаровательная, и очень дружелюбная, и совсем простая в обращении. С такой девушкой легко подружиться. Лиз искренне надеялась, что они еще увидятся.
Уже начинало смеркаться, когда они ехали к Истминстеру. Птицы перекликались в ветвях чистыми веселыми голосами, и первая ясная звезда появилась на западе.
— Простите, что пришлось вас так задержать, — вдруг произнес Роджер. — Просто я раньше обещал, что заеду посмотреть Виски.
— Мне так у них понравилось, — призналась Лиз. — Миссис Бартон само очарование, и дети тоже очень славные. А какой милый уютный дом, — невольно прибавила она.
— Антее сейчас приходится нелегко. Ее мужа застрелили в Малайзии, в джунглях. Сьюзан родилась через полгода после его смерти. Антея держится очень мужественно.
Лиз промолчала, вспомнив улыбающееся лицо военного летчика на фотографии.
Эта поездка немного сблизила их. Следующие несколько дней прошли без стычек, потом Роджер отправился в Петерборо забирать машину, а Лиз иногда ездила с мистером Дунаном на вызовы, но в основном оставалась в клинике.
Ей удалось купить очаровательное бальное платье в одном магазинчике в Ипсвиче. Там, правда, надо было кое-что перешить, поэтому Лиз получила его только в день Охотничьего бала.
Лиз открыла коробку вместе с миссис Джордон. Они расправили шелестящие складки и хором вскрикнули от восторга — высокий, бронзового цвета лиф был вышит золотым и зеленым бисером.
— Какая красота, — сказала миссис Джордон. — Оно так идет к твоим волосам и глазам. — Она улыбнулась Лиз. — Ты будешь первой красавицей на балу, милочка.
Лиз отвернулась. Джефф ведь говорил ей то же самое. Она надеялась, что сегодняшний вечер поможет им стать еще ближе друг другу. А вдруг… вдруг Джефф сегодня вечером скажет ей: «Лиз, я люблю тебя… Выходи за меня замуж».
Миссис Джордон смотрела на нее с ласковой материнской улыбкой. Она покачала головой и направилась к двери.
— Не буду мешать тебе мечтать. Только смотри не опоздай к обеду.
Лиз не помнила, чтобы день когда-нибудь тянулся так долго. Но наконец он закончился, и после позднего чая она пошла к себе наверх помыться и переодеться к балу. Она обещала заглянуть к мистеру Джордону и показаться ему во всем великолепии, прежде чем уезжать на бал, Джефф должен был за ней заехать примерно без четверти восемь. К половине восьмого Лиз была уже готова. Она в последний раз оглядела себя в зеркале долгим придирчивым взглядом. Без ложной скромности она должна была признать, что ей понравилось, как она выглядит.
Мистер Джордон был в полном восторге, так что даже расщедрился на необычные для него комплименты и настоял, чтобы Лиз непременно выпила с ним на пару стаканчик шерри. Наконец Лиз услышала звук машины во дворе. Она пожелала мистеру Джордону спокойной ночи и торопливо сбежала вниз по лестнице.
Лесенка была крутая и плохо освещенная, а Лиз еще не привыкла к своей длинной юбке. Когда она была уже на последней ступеньке, она вдруг оступилась и упала бы на пол, если бы чьи-то сильные руки не подхватили ее за талию. Роджер — высокий, огромный, безупречно элегантный в черном вечернем костюме и белоснежной рубашке — навис над ней, разглядывая ее в полутьме холла.