– Это ты! – закричал голос из комнаты. – Как ты нашла меня? Нет, прошу… она проснётся!
– Этого я и добиваюсь,– теперь Марианна говорила низко и скрипуче. И слова, и голос были не ее. – Я хочу с ней встретиться.
– Невозможно!
– Приведи ее.
– Нет!
– Тогда я продолжу крушить здесь все, и она точно явится.
– Прекрати! – завыло из темноты. – Прекрати и убирайся! Убирайся, пока цела! Прочь!
Поток ледяного ветра вырвался из темного помещения, отбросив Марианну назад, она упала на грязный и пыльный пол, никем не подхваченная и беззащитная. Невидимого Кукловода рядом с ней не было. Рядом не было вообще никого.
Марианну буквально подбросило на кровати.
– Господи, – тяжело и быстро дыша, она сначала не поняла, где находится, а когда, наконец, до нее дошло, ей снова захотелось реветь. – Проклятье…
Растерев лицо, Марианна тупо уставилась на потолок. Свет от фонаря слабо освещал комнату. Кровать находилась на границе света и темноты, и потолок практически был невидим. Только когда глаза привыкли, Марианна смогла различить красивые вензеля и фигуры над собой. Стараясь успокоиться, она принялась их рассматривать.
Успокоиться удалось далеко не сразу. Сон был настолько реален, словно тот чертов лабиринт находился прямо за ее дверью. Громкое «биканье» раздалось прямо у уха. Вздрогнув, Марианна оторвалась от созерцания потолка и повернула голову к электронным часам. Ровно «4.00».
В горле пересохло. Марианна поморщилась и села в кровати. Пить хотелось неимоверно. А еще в туалет. Ничего не поделать, придется выйти из комнаты и пройти по злосчастному коридору до туалета и кухни.
Вздохнув, она поднялась с кровати, надела тапочки, набросила халат. Взяла кружку и отперла дверь, мельком глянув на прислоненное к стене зеркало: напротив окна, попадая в свет уличного фонаря, сидел какой-то мужчина.
Марианна резко обернулась.
По стеклу от налетевшего ветра, словно большая костлявая пятерня, шарила голая ветка. Дождь начинал тихую барабанную дробь. Кроме нее, в комнате никого больше не было. Прижимая к груди кружку, Марианна уставилась на окно, потом снова с опаской посмотрела в зеркало, но там вновь отражалась ее мрачная и унылая комната.
– Фу ты, блин, – наконец, выдохнула девушка, – ну ты совсем…
Поругав себя за впечатлительность, она открыла дверь и тихо выскользнула в коридор.
– Место встречи изменить нельзя, – Глеб сначала зевнул, а потом сонно улыбнулся. В халате и тапочках он стоял у плиты и варил в турке кофе. – И чего ты в такую рань? Не спится?
Растеряно моргая, Марианна замерла в дверях кухни. Ей хотелось задать соседу тот же вопрос, но потом она вспомнила, что ему нужно было рано вставать на работу. Поэтому она только кивнула.
– Садись тогда. Вижу, та еще ночка, да?
Марианна не стала уточнять, что он имел в виду, прошла и молча села за стол. По понятным причинам возвращаться в комнату совершенно не хотелось.
Глеб тем временем сварил кофе и разлил его по двум чашкам. Поставил на стол тарелку с бутербродами.
– Угощайся, – он принялся жевать с таким аппетитом, что Марианне невольно стало легче. Глеб словно смахнул с нее вязкую паутину ночного кошмара, позволив ей, наконец, нормально дышать. – Не переживай, по началу всем ерунда снится, окружение, знаешь ли, к этому располагает, а потом привыкнешь, а еще лучше, – он выдержал паузу и внимательно посмотрел на соседку, – поищи-ка ты себе другое жилье. Менее мрачное.
– А ты чего не ищешь?
– Я же говорил, пока денег нет. Как появятся, ноги моей здесь не будет.
– Моей – тоже, как только и я наскребу.
– А, значит мы в одинаковом положении, друзья по несчастью, – Глеб протянул руку и чокнулся своей кружкой о кружку Марианны. – Не переживай, все наладится. Непременно. Так всегда бывает.
Они поговорили еще какое-то время. За окном, выходящим на глухую стену, еще даже не рассвело, а Глеб уже начал собираться.
– А остальные не завтракают? – спросила Марианна.
– Еще слишком рано. Ты уже на работе, когда они выползают из своих нор. Да не переживай ты, как я и сказал, ребята не особо горят желанием общаться, ты ничего не потеряешь.
Марианна кивнула. Они вышли из кухни в коридор. Глеб пошел было к себе, но, заметив странную заторможенность соседки, вернулся обратно и заглянул ей в лицо: