Снова скрип. Вот же проклятый дом. Кто-то идёт по лестнице, не таясь. Но шаг мягкий, как будто человек разулся. Всего один? Почти не складывается.
За оставшиеся пять секунд Уилер успевает окинуть тёмную комнату взглядом в поисках оружия. Вязальные спицы точно лежат внизу, в гостиной, а ножи, притом хорошие — на кухне. Но до них не добраться. Слишком поздно. Дверь открывается. Похоже, мужчина хочет что-то сказать, но успевает произнести только «Я-ууаф», и потом всё обрывается. Он лежит на животе, щека вдавлена в густой кремовый ковёр, а Уилер сидит у него на спине, прижимая его запястья к полу коленями. Она бросает быстрый взгляд в сторону лестницы. Никого. В другую щёку мужчины упирается ствол пистолета.
— Откроешь рот — умрёшь, — шипит она. — Дёрнешься — умрёшь.
Мэрион бросает ещё один быстрый взгляд на окно, на лестницу. Прислушивается. Нигде ни звука, ничего не видно.
Мужчине на вид лет пятьдесят, он высокий и тощий. Он одет в дорогой тёмный костюм, подогнанный по фигуре. Лицо угловатое, густые седеющие волосы и очки без оправы — сейчас они, наверное, погнулись от резкого удара об пол. Украшения на нём неброские, платиновые — часы, запонки и кольцо.
Так они и застывают, словно немая сцена. Он лежит, не шевелясь, но пытается искоса смотреть на Мэрион, насколько это ему позволяют сбившиеся очки.
— Где остальные? — спрашивает Уилер.
— Только я, Мэрион, — отвечает он.
— Ты кто?
Пару секунд он молчит, потом медленно и неуловимо мрачнеет лицом.
— Я, э-э. Понятно. Значит, оно и вправду случилось. Мне всегда было интересно.
— Ты кто?
— Есть монстр, который привязался к тебе и поедает твои воспоминания, — отвечает мужчина. — SCP-4987. Ты дозированно скармливаешь ему бесполезные сведения, чтобы он не набросился на что-то важное. Ты смотришь игровые телешоу. Книга, которую ты сейчас читала. На тумбочке. Это же сборник любопытных фактов. Так ведь?
Уилер никак на это не откликается, хотя его слова верны. В момент кормления сущность проявляется как яркое, золотисто-белое пятно на краю поля зрения. Сейчас его нет.
Остальное она уже вывела логически. Всё до умопомрачения, просто оскорбительно, ясно.
Голосом, в который, несмотря на все её усилия, проскользнули нотки уныния, она спрашивает:
— Как тебя зовут?
— Адам, — говорит он. — Адам Уилер.
Естественно, она проследила, чтобы мужчину задержали.
Она даёт своим людям указание допросить его — легонько — и тщательно проверить все до единого слова, которые он скажет, а она пока что отдалится от расследования, чтобы не вносить лишних воздействий. Она подавляет в себе желание вмешаться, а именно зайти к «Адаму» лично и потребовать ответы. Она идёт в кабинет, ложится на диван и пытается прикорнуть, но польза от её попыток практически нулевая.
Через семь часов в дверь её кабинета стучится сотрудник Фонда. У него в руках пачка распечаток толщиной с большой палец, и кружка кофе термоядерной крепости. Первым делом Уилер берёт напиток, принимая его, словно меру распознавания «свой-чужой», и лишь потом впускает сотрудника. Она идёт обратно на диван и садится, нависая над кружкой и вдыхая кофейные пары.
Мужчина тяжко опускается в кресло напротив неё. Он обманчиво полный, вечно небритый, на вид ему можно дать лет сорок, и при этом он, безусловно, самый опасный человек в Зоне. Это инструктор Отдела по физической и боевой подготовке, а также командир их единственной мобильной опергруппы. Его зовут Алекс Гаусс.
— Они, это, — начинает он, — решили, что результаты должен принести я. Хотя я ни строчки в них не исследовал. Потому что мы «ладим». Так они и сказали. Лично я бы не сказал.
— Кто он такой? — спрашивает Мэрион, не отвлекаясь от кофе.
Гаусс открывает первую страницу отчёта, больше для демонстрации, чем по необходимости, и снова закрывает.
— Он ваш муж. Все слова сходятся, до единого. Вещественных доказательств — не счесть. Половина Отдела знает его лично, в том числе и я. Не могу не отметить ваше внимательное отношение и соблюдение протокола, но итог таков: SCP-4987 проголодался.
Уилер кивает. Оценка Гаусса совпадает с её собственной, составленной за ночь на основе очевидных фактов и внутреннего чутья. Откуда бы ещё, блин, взяться её фамилии? Она ж не урождённая Уилер. Но нужно было подтверждение со стороны.