Солнце снова заслоняет тень, та же самая, что и в прошлый раз, но задерживается подольше. Красный выглядывает в окно, сдержанно кивает и тень удаляется.
Барсин обваливается набок, омертвевший уже до плеч. Понимая, что любое слово может стать для него последним, он говорит:
— Ты думаешь, что ты — главный. Но оно и тебя убьёт. Мы можем тебя вызволить. Ты можешь помочь нам сдержать его.
Красный, не переставая скалиться, садится на корточки.
— Посмотри на меня. Посмотри.
Барсин смотрит. Не может не смотреть. Больно. Красный произносит одно слово, громко и внятно:
— Нет.
— З…зайин. Три четыре шесть. Самех шин, — шепчет Барсин.
— Чего? — моргает Красный.
Что-то бибикает.
— Зваэ-зда, — говорит Барсин. — Зваэ-зда.
— Блин.
Красный осматривается, неожиданно всерьёз встревожившись. Телефон. Он не уследил за телефоном Барсина. Тот отыскивается под кроватью. Красный поднимает его. На экране — интерфейс аутентификации по голосу, и она почти пройдена.
— Стоп. Отмена. Отбой.
Ничего не происходит. Не тот голос. Он выпускает телефон из рук и хватается за пистолет.
— Зэлочи анэора. Огонь, — говорит Барсин.
Красный всаживает в телефон пулю. И ещё одну — в череп Барсина.
Поднимает взгляд к потолку, по-прежнему в тревоге. И ждёт.
Но больше ничего не происходит.
Незапамятник
— Мисс Уилер! Мисс Уилер!
Мэрион Уилер только что закончила плановый осмотр SCP-8473 и собирается выйти покурить. За дверями камеры содержания SCP-8473 к ней кто-то подбегает. Уилер узнаёт д-ра Эли Морено, которая вступила в отдел антимеметики всего полгода назад и сейчас проходит стажировку в экспедиционных исследованиях.
— Доктор Морено. Чем могу помочь?
— Гм, — Морено нервно переплетает пальцы. Она выше Уилер на целую голову и вдвое моложе, волосы взъерошены, на глазах — толстенные очки. Ей не хватает опыта. Но ума ей не занимать, и она очень быстро учится. Через год она станет одной из лучших в отделе, если не в истории отдела, и Уилер ждёт этого с нетерпением. Компетентные люди нравятся ей едва ли не больше всего другого.
Но пауза затягивается и день обретения компетентности кажется далёким.
— Д-р Морено, обычно я ожидаю от своих сотрудников более быстрого перехода к делу.
— Там… в лесу за Зоной есть глыба, — выпаливает Морено. Монументальная. Она как небоскрёб, заслоняет солнце. Вы в курсе, о чём я говорю?
— Да.
— Но я никогда раньше её не видела. Я не понимаю, как так может быть, что я её не видела. Тень от глыбы накрывает всю Зону. В смысле… она всегда там была?
— Да.
— Это из-за того…
— …что сегодня утром вы приняли свою первую ежедневную дозу мнестиков для оперативной работы, да.
Морено кажется встревоженной.
— Оно так и устроено? Такая громадина может быть на самом виду, и мы просто её не увидим?
— Ага, — Уилер глядит на часы и переставляет в уме расписание на день. Продлить «перекур» до конца обеда. Плановый осмотр SCP-3125 произвести в срок. Списки на повышение посмотреть после спортзала, а не до. Поужинать… такими темпами не придётся…/
Морено душат незаданные вопросы, но в конце концов один из них вырывается наружу.
— Что это такое?
Уилер делает жест влево, вдоль коридора, указывая, что сейчас она пойдёт туда и Морено следует пойти с ней.
— Я покажу.
По базе объект проходит как SCP-9429. Морено эту карточку не читала, поскольку не имеет допуска.
Это цельный монолит тёмного базальта, размером 91 на 91 на 147 метров, с вертикальными гранями. Он стоит под небольшим углом и слегка наклонён в сторону севера. Ровные углы чётко указывают на то, что камень рукотворный и был когда-то вырезан. Он возвышается над лесом к востоку от Зоны 41, и, если смотреть из окна главного корпуса, его высотное преимущество почти абсолютно. По объёму он гораздо больше самой Зоны, даже с учётом подземных помещений. Он доминирует и подавляет. Его абсолютно невозможно проглядеть. Мысль о том, что можно в течение сколько-либо долгого времени не замечать эту глыбу, изрядно выбивает из равновесия, и Уилер это признаёт.
Уилер ведёт Морено по короткой лесной тропинке в сторону камня, потом — направо, под его тень, огибая периметр глыбы. На улице моросит, дождь капает с верха монолита и с веток хвойных деревьев, которые растут поблизости. Дождь создаёт постоянный белый шум, приглушая прочие звуки.