- Привет. А ты куда собрался? – на крыльце Дорожного РОВД курили помятые и изнеможённые опера первой оперативной зоны, когда мимо них продефилировал я, гордый, с книжкой в руке, усталые и изнеможения, опера первый оперативной зоны.
- Меня, парни, в качестве наказания, перевели в белые люди. Рабочий день до восемнадцати ноль, женский коллектив, усиленное питание, каждый месяц премии в размере оклада. – я подмигнул опешившим бывшим коллегам: - Наглый, кстати, когда деньги за экскаватор отдашь?
- Почему, Громов, я тебе что-то отдавать должен? – Наглый старался говорить уверенно, курил в кулак, глядел на меня с нехорошим прищуром, так, что казалось, что у парняги за спиной не шесть месяцев учебного центра областного УВД, а две ходки к «хозяину», каждая не меньше «пятерика»: - Ты сейчас не в уголовном розыске, ты вообще неизвестно кто. Станешь снова опером, тогда и буду с тобой о чём-то разговаривать.
Очень хотелось наступить на носок стоптанного кроссовка наглого типа и дать в корпус, чтобы слетел с крылечка, пересчитывая ступени, но драки на входе в РОВД мне не простят, и круглосуточный пост по охране песка на пескобазе я буду считать за великую удачу, поэтому я сдержанно улыбнулся: - Это твоё последнее слово?
- Представь себе.
О чём еще можно было ещё разговаривать с «потерявшим берега» Наглым?
Ни о чём. Вот я с ним и не разговаривал, просто хлопнул по плечу и пошел в сторону своей машины.
А через пять минут я попался. Разворачиваясь через осевую на улице Полярников, я встретился взглядом с, идущий по тротуару с полными сумками, Леночкой Хвостовой. Судя, по мгновенно сузившимся, как у атакующей кобры, зрачкам девушки, по задумчивому взгляду профессионального оценщика, скользнувшему по боку «Ниссана», версия о сданных в ломбард кольцах, только что рухнула. Уносясь от замершей на тротуаре хищницы, я думал – судя по сумкам, Леночка имеет семью, во всяком случае, есть мужчина с отменным аппетитом. Тогда зачем эти подходы ко мне? Повесить очередной скальп на стенку? Или это просто шутка, девочки веселятся?
Десять часов вечера.
Локация – дачный поселок, дом родителей Громова.
- Паша, а ты куда собрался? И зачем форму одеваешь? Что-то случилось? – Наташа, расчесывающая волосы перед зеркалом, резко обернулась, когда я зашел в нашу комнату.
- Да нет, солнышко. Просто сегодня рейд, примерно до часа ночи.
- Ой, как жалко, не люблю засыпать, когда тебя нет дома. А завтра ты как с работой?
- Ты же знаешь, как всегда, тебя везу на работу к восьми утра, сам еду на службу к девяти утра, ничего не меняется.
- Ладно, будь осторожней, я тебя прошу. - меня обняли, с вкусом поцеловали в губы и подтолкнули к входной двери. Пока я шёл к воротам, меня догнал, прибежавший от речки Демон и пристроился рядом.
- Ну, если хочешь, что нет препятствий патриотом. - Я подошёл к окну нашей комнаты и постучал пальцем по стеклу, а когда Наташа показалась за стеклом, громко крикнул, что беру Демона с собой.
- Это хорошо, мне так спокойней будет. – Наташа орать не стала, а приоткрыла форточку и помахала мне рукой, с зажатой книжкой в мягкой обложке.
На въезде в Город, через КПП проходил очередной рейд - толпа гаишников, подкрепленная отделением омоновцев, в чёрных, танковых комбинезонах и беретах, останавливали все машины подряд, открывали багажник, лезли в салон, требовали документы, как у водителей, так и у пассажиров. Тут же суетились пара кинологов со своими возбужденными питомцами. Подошедший к моему окошку, замотанный и незнакомый мне, боец ОМОНа, долго светил электрическим фонариком на мои погоны, пытаясь сообразить, к какому ведомству относится водитель иномарки в голубой, форменной рубашке – летчик, железнодорожник или иной, неизвестный науке зверь. Конец проверки положил Демон, вскочивший с заднего сиденья и, через приоткрытое окно, зло обгавкавший, сунувшегося к моей машине кинолога с его овчаркой. Пока два «немца», как базарные торговки, заливались лаем и щелкали клыками, а кинолог, оказавшийся девушкой, пыталась оттащить в сторону своего четвероного борца с наркотиками, к месту скандала прибежала несколько сотрудников, после чего во мне опознали представителя их же ведомства.
- Приезжай скорее, со своей нехорошей собакой!- это краткий перевод слов напутствия с матерного на русский, которыми провожали меня коллеги, на что я сказал им всем «Большое спасибо», и вырулив руль, нажал на педаль газа, радуясь, что легко отделался – нарезной карабин в багажнике мог вызвать(а мог и не вызвать) справедливые вопросы.
Рассказывая Наташе про рейд, я не обманывал свою невесту, просто не рассказал, что в запланированном ночном мероприятии учувствуют всего двое, я и моя собака.
На немедленные действия меня подтолкнул сегодняшний подслушанный разговор. Не знаю, на сколько начальник уголовного розыска замаран в преступлениях князевских оперов, но, то что он считает меня главной причиной своих неприятностей и прямо говорит Князеву, что «нет человека – нет проблемы». А я против четверых не выстою, да даже, учитывая хромоту Князева, против троих… все равно не вытяну.