- Паша, реально меня выручишь, если хоть что-то привезешь! – обрадовался коллега и быстрым шагом вышел из кабинета, пока я с него чего-нибудь «вкусного» не попросил, в качестве ответной любезности.
Локация – следственный отдел Заречного РОВД.
- Нет, нет и нет! – молодящаяся женщина-майор, старший следователь, в чьем производстве находилось дело по драке с участием Николая Попова, внезапно превратившееся в преступление, предусмотренное статьей сто восьмой уголовного кодекса «Тяжкие телесные», от избытка чувств замахала на меня пухлыми белыми руками: - Никакого разрешения на работы в СИЗО с подследственным я вам не дам. У меня дело сложное, много…
Дама хотела соврать, что дело многоэпизодное, но вовремя прикусила язык, хотя, в любом случае, она была в своем праве. Постановление о аресте фигуранта оформляла она, поэтому она и решала, кто имеет право общаться с ее арестантом, а кто не имеет. Безусловно, я бы прекрасно обошелся и без нее, но мой однокашник из опер части СИЗО на мой вопрос по телефону – какой коньяк он любит в это время года, ответил, что у них, в изоляторе, произошел очередной скандал, подробности которого он сообщать по телефону не будет, и начальник тюрьмы затянул гайки, запретив «поднимать» жуликов в кабинеты оперативников для задушевных бесед с территориальными операми. Теперь, на ближайший месяц, по крайней мере, все делается только официально – разрешение на следственные действия от следователя, что ведет дело арестанта и работа только в допросных, где зачастую, в общий зал, набивается несколько правоохранителей, а также адвокатов, и что характерно, каждый со своим «клиентом».
- Так что брат, пока ни как. – грустно попрощался со мной старший лейтенант внутренней службы и положил трубку. И вот я стою перед этой … дамой и уговариваю ее дать мне разрешение на беседу с Поповым.
- И вы абсолютно в своем праве! – широко улыбаюсь я опешившей собеседнице: - Только у нас там труп криминальный нарисовался, к которому ваш подследственный отношение имеет. Поэтому я через час привезу и сдам в дежурную часть вашего РОВД другую бумагу – отдельное поручение, где, со ссылкой на то, что вы не разрешили мне с Поповым самостоятельно поработать, будет поручено вам и вашим операм отработать и допросить Попова на причастность к убийству женщины. И ответ на это отдельное поручение с вас начнут требовать буквально через три дня, как раз, сразу после выходных. И простой отпиской здесь вы не отделаетесь – у нас район маленький, тяжкие преступления случаются редко, поэтому отрабатывают их на совесть, по полной программе. А если дело не раскрыто будет, мы на всех/ заслушиваниях будем сообщать, что не раскрыли его по вашей, милейшая, вине, так как жулик за время вашего следствия, пока вы нам запрещали с ним работать, пообтерся в блатном сообществе и полностью вписался в криминальное сообщество… Вы, кстати, как часто его допрашиваете? Наверное, через день в СИЗО ездите, следственным путем его «колете», комбинации разыгрываете?
Я еще много, что готов был сказать опешившему старшему следователю, но она, пробормотав что-то вроде «тварь», подписала мой запрос и, как ядовитую змею, бросила документ в мою сторону.
- Данке шон! – почему-то, по-немецки, поблагодарил я тетю, шаркнул ножкой по полу и поспешил на выход – надо было спешить, если я хотел увидится сегодня с гражданином Поповым, а то в этом СИЗО, как в детском саду, то карантин, то обед, то сон час.
Локация – СИЗО №1 Города, остановка «Гуманитарная».
В мрачном зале для допросов, куда меня определили девочки из «регистратуры», стояли четыре стола, но занят был только один – дама, очевидно адвокат, и ее клиент, тревожно оглянулись на скрипнувшую входную дверь, после чего склонились голова к голове, перейдя на тихий –тихий шепот.
Я сел за противоположный от «соседей» стол, достал газету бесплатных коммерческих объявлений и погрузился в криминальную сводку, печатаемую на последней странице – журналисты, зачастую, писали о громких преступлениях интереснее, чем докладывали на утренних селекторах руководители районных отделов.
Попова привели минут через десять, парень окинул меня наглым взглядом, плюхнулся на стул, вытянул ноги.
- Курить есть?
- Не заслужил еще. – я равнодушно смотрел на мочку уха жулика, не встречаясь взглядом с его глазами.