- А что ко мне не обратилась? Мы же друзья.
- Я пыталась, зашла к тебе на работу, только никто не мог сказать, где ты. Оставила парням в кабинете, в подвале, рядом с твоим, записку для тебя, что мне срочно нужно с тобой встретится…
Я покивал головой. Вероятнее всего, в это время, когда Тамара разыскивала меня, я, не помня, кто я есть, бомжевал в районе вокзала, а записка, скорее всего попала в руки Князю или его оперов и полетела в мусорную корзину, прежде чем за Тамарой закрылась дверь.
- Извини, я на задании был, «под прикрытием» был в это время, на работе не появлялся и контактов ни с кем не поддерживал. – соврал я – рассказывать о травме головы я никому не собирался, ибо такая информация могла навредить в первую очередь мне.
- А теперь еще на заводе… - продолжила Тамара свой рассказ, из которого выходило, что финансовые трудности начались и на заводе.
Если Дима Ломов, по своей мужицкой простоте, просто покрасил стены арендованного цеха самой дешевой масляной краской, то Тамара, по присущей женщинам тяги все улучшать и украшать, нашла среди местных работников, страдающих от задержек выплаты заработной платы, так как «сеялки» с системой наведения, что десятилетиями клепал завод, оказались никому не нужны, бригаду ремонтников, которые за неделю сделали в ее помещении весьма приличный ремонт, отделав стены дорогой итальянской плиткой, мимо которой Тамара не смогла пройти в магазине.
И радоваться бы жизни хорошей женщине, но месяц назад к ней, «на огонек», заглянул заместитель директора завода, который курировал сдачу в аренду заводских помещений. Мужчина все осмотрел, сделал несколько комплиментов молодому скорняку, похвалив ее вкус, а неделю назад, из бухгалтерии завода принесли счет за аренду, которая удивительным образом выросла в три раза одномоментно, перейдя из категории «почти даром» в разряд «офисное помещение класса «Б».
И учитывая то, что заработки Тамары имеют весьма сезонный характер, так как меховые варежки и шапки ушанки весной и летом, даже в Сибири, никому не нужны, а до момента, когда ее продукцию начнут озябшие сибиряки, еще дожить надо, Тамара почувствовала себя очень неуверенно в финансовом плане.
- Ну ты понимаешь, Том, что тебя на заводе сейчас будут давить в части аренды, считая, что от своего дорогого ремонта ты никуда не денешься?
Тамара опустила голову в кружку с часе и, по-моему, собралась ронять туда слезы.
- Погоди, не реви, а то собьешь меня с мысли… - грубовато вмешался я в ее процесс терзаний и самобичевания: - Я тебе помогу вылезти, во всяком случае, с минимальными потерями из этой попы, в которой ты оказалась, но ты должна пойти мне навстречу в моей просьбе.
- В какой? – насторожилась девушка.
- Я тебе работу нашел, потом благодарна будешь.
- Какую работу? – настороженность Тамары переходила в панику.
Я сказал, она отказалась. Я начал настаивать, давя на то, что новая работа не помешает ей продолжать заниматься ее мехами и кожами, раз ей так нравиться ее физически тяжелый труд.
В общем я продавил девушку, оказавшуюся в тяжелой жизненной ситуации, вынудив Тамару дать согласие на мое предложение. И хотя сейчас она дулась на меня, считая, что я выкручиваю ей руки, и прощаясь со мной в дверях, не смотрела мне в глаза, но я был уверен, что позже, когда все, что я планировал срастется, Тамара будет мне благодарно.
Локация – Дорожный район.
Табличка «Отдел судебных исполнителей», золотом по бордовому, смотрелась солидно, но на этом красота этого государственного заведения заканчивалась. Коридор был заполнен стоящими и сидящими (немногие счастливчики сидели на деревянной скамье) бедно одетыми, людьми с серыми лицами. Очевидно, что богатые и успешные решали свои долговые вопросы в других местах. На дверях кабинетов висели объявления, что прием исполнительных листов и прочих заявлений производиться исключительно при сдаче пяти чистых почтовых конвертов. Я дернул дверь нужного кабинета, на котором, снизу объявления о конвертах кто-то авторучкой дописал, что к конвертам требуется добавить десять чистых листов бумаги, не слушая гневные крики стоящих в очереди у двери людей, шагнул в кабинет, за мной ввалилось еще несколько человек, пытаясь вытащить меня обратно и поставить в конец очереди, ибо не фиг…