Боюсь, что сейчас именно такой случай, добавил про себя.
- Вот и приходится просить помощи у наивных, но очень симпатичных девушек.
- И никакая я не наивная! – она потрепала его по светло-русым волосам.
В этот момент в дверь служебного входа настойчиво постучали.
Иосиф подошёл к оперативнику, переминавшемуся с ноги на ногу у центральной двери. Как же его фамилия? Кажется, Овечкин.
- Там, похоже, никого нет, – доложил тот. - Да и дверь на сигнализации.
Иосиф осмотрел дверь и поднял глаза на вывеску.
- А что, разве ночью сексуальным меньшинствам не требуется защита?
Овечкин недоуменно посмотрел на него.
- А от кого их вообще защищать-то?
- Как от кого? От агрессивного сексуального большинства.
- Да нормальный человек с ними даже связываться не будет!
- Норма, господин Овечкин, - наставительно произнёс Иосиф, - величина непостоянная. Сегодня одна норма, завтра – другая. Ладно, похоже, здесь нашего друга нет.
К ним подошёл Ковальчук.
- Кофейня работает до двенадцати, два часа уже, как закрыта. Но, похоже, в кухне горит свет. Я пойду, проверю со двора?
- Давай! А мы с Овечкиным здесь встанем. И будь предельно осторожен, парень очень шустрый.
« Поучи отца детей делать», - проворчал про себя Ковальчук. Десять лет в антитеррористическом подразделении, более двадцати операций, а тут этот хлыщ чернявый, вылез неизвестно из какой дыры, да ещё командует! Вот времена настали! Развелось помощников советников, или советников помощников, сам чёрт не разберёт!
Над дверью служебного входа сквозь зарешеченное окошко действительно на тёмную улицу пробивалась полоска света. Оперативник приложил ухо к двери. Были слышны чьи-то негромкие голоса, но как не прислушивался слов разобрать не смог.
Ладно, будем импровизировать. Ковальчук забарабанил в железную дверь.
- Хозяева! Коньяку не продадите? Заплачу с ресторанной накруткой!
- Не отвечай! – тихо сказал он девушке.
- Странно, - так же еле слышно ответила Лиза. – За углом круглосуточный магазин. Наверное, пьяный.
- «Расслабился!» - с досадой на себя подумал Глеб. Что было тому причиной, гибель дяди Миши, эта славная девчушка, или что-то другое? Он поднял голову и оглядел кухню. Дом – вот причина! Его стены впитывали энергию зла, и она растворялась, терялась где-то в недрах. Скорее всего, уходила глубоко под землю, куда её всасывала сатанинская сила древнего капища.
- Откройте! – снова раздалось за дверью. – Я же вижу, свет горит. Выпить, жуть как охота!
Наверняка и выход на улицу перекрыли. Глеб осторожно выглянул в зал. Входная дверь закрыта железными жалюзи, на окнах чугунные решётки. Тут только спецназ поможет со своей техникой. А что им мешает вызвать спецназ? Люди, надо полагать, серьёзные.
Чем же мы их так заинтересовали? Он достал из нагрудного кармана бумагу, осторожно вынул из политэлена. На плотном жёлтом листе стояли государственные печати Российской империи. Глеб некоторое время вчитывался в старинный текст. Тайная Экспедиция, генерал-прокурор Самойлов – всё это ему ни о чём не говорило. В истории был он слабоват.
« Высочайшим повелением, предписано мною, генерал-прокурором Святейшего Синода графом А.Н. Самойловым, подмётные письма крестьянина вотчины Нарышкиных в миру именем Василий Васильев, позже нарекшегося монахом Адамом, позже нарекшегося монахом Авелем хранить впредь в Тайной Экспедиции под прокурорскими печатями». Под документом стояла дата 16 ноября 1796 года.
Ну и что, подумал Глеб. Где сейчас эта Тайная Экспедиция со своими архивами?
Он повертел в руках бумагу. В нижнем левом углу было что-то написано, чернила расплылись. Он поднёс бумагу поближе к свету.
- « Не медля отправить в книгохранилище Свято-Введенского монастыря», - прочёл Глеб. Подпись была простая, Николай. И дата: 22 мая 1847 года.
- Что это ты там читаешь? - спросила Лиза.
- Извини, – рассеянно ответил он, торопливо набирая на своём сотовом номер владыки.
Несмотря на позднюю ночь тот взял трубку через несколько секунд. Глеб вкратце доложил ему ситуацию, пересказал текст документа.
- Какой монастырь? – уточнил владыка.
- Свято-Введенский.
- От Первопрестольной рукой подать. Да и кто догадается? Мирянам-то вход в скит закрыт. В те времена там Макарий окормлял. Высокой духовности старец!
Владыка помолчал.
- Ладно, сам туда поеду. А к тебе трое наших уже вылетели. Скоро выйдут на связь. Бумагу эту уничтожь. И ещё, - на том конце возникла пауза. – Я не знаю, Глеб, что за люди преследуют тебя, но лучше в руки им не попадаться. Ты понял меня?