- Ну, что? – спрашивает полковник.
- Всё! – устало ответил старец.
Двое спецназовцев подходят, один осторожно трогает застывшую массу носком своего берца.
- Твёрдая, как камень, - оборачивается он к товарищам.
- Ну и что я доложу начальству? – повернулся полковник к начальнику «ритуалки».
- Уж, что-нибудь доложишь, Андрей Владимирович, - развёл тот руками.
В этот последний день октября природа, словно смилостивившись, после трёхдневной череды дождей подарила погожий денёк. Солнце сквозь редкую листву разливало свой свет над монастырским погостом, придавая этому печальному месту почти праздничный вид. Умирающее многоцветье осени радовало глаз.
Отец Георгий и Лиза Муравьёва стояли у двух могильных крестов
- Вот и похоронили их рядышком, - рассказывал владыка. – Одно ведь дело делали. И умерли за него.
Он замолчал, нагнулся и убрал с плиты Глеба упавший жёлтый лист.
- А почему здесь? – спросила Лиза. – Глеб рассказывал, что они с Михаилом Анисимовичем где-то в монастыре под Тверью жили.
- А это уже оперативная информация, девушка, - без улыбки ответил отец Георгий. – И разглашению не подлежит. – Хотя, - он вздохнул, - всё тайное когда-нибудь становится явным.
- Как в вас уживается священник и…
Елизавета смутилась и замолчала. Этот бородатый дядька вызывал у неё робость.
- Бюрократ, ты хотела сказать?
- И вовсе не хотела.
- Для Господа на земле нет никаких тайн. Но мы живём среди людей, и излишки информации могут принести им вред.
Он взглянул на девушку.
- Если Богу будет угодно, ты обо всём узнаешь.
- А зачем, если этим Глеба уже не воскресить?
«Тоже верно», - про себя согласился владыка.
Елизавета смотрела на каменный крест и думала, что, вот, этого парня знала всего несколько часов, а такое чувство, что вместе прожили целую жизнь. Стою над его могилой и грусть какая-то светлая. Мы ещё встретимся с тобой, Глеб! Обязательно встретимся!
И всё же одна слезинка, будто против воли скатилась по её щеке и упала на могильную плиту.
КОНЕЦ.