— Тетя Яна проживет ещё лет пятьдесят. Вот когда точно помрет, тогда и приеду.
— Альбина! — в голосе матери появились стальные нотки, свидетельствующие о том, что родительница слегка вышла из себя. — Это, по меньшей мере, бестактно. Я скажу ей, что ты раскаиваешься и обязательно приедешь, чтобы извиниться.
— Учти, если ты ей это скажешь, я-то приеду, но в качестве подарка привезу сертификат на захоронение.
Ледяное молчание, длившееся десяток секунд, прервалось не менее вымораживающим:
— Ты ведешь себя, как испорченный ребенок. Надеюсь, времени, которое осталось до собрания, хватит, чтобы повзрослеть. Суббота, три часа дня.
И гудки.
Ну, в этот раз, можно сказать, отделалась малой кровью. И ведь сколько раз говорила, что ни мне это неинтересно, ни от меня никакой пользы семье, каждый год одно и то же. Упорная у меня родня.
— Здравствуйте.
Занятая этими мыслями, я даже не обратила внимания на то, что на кухне уже не одна.
— И тебе того же. Спит?
Людмила не стала стыдливо мяться на пороге, прошла ближе к столу. И глаза, как вчера, не прятала, смотрела прямо. Хотя и не нагло, это уже радует.
— Нет. Я попросила не вмешиваться, хочу поговорить наедине. Зачем вы нам помогаете?
Случай, когда одна ведьма помогает другой, причем, незнакомой, не то, чтобы беспрецедентный, но и частым его не назовешь. И на месте Люды сама задалась бы этим вопросом.
— Потому что. Давай так, ты мне сейчас кое-что расскажешь, а потом начнем выяснять, какие у меня скрытые мотивы, идет? — поставив две чашки с ещё тепловатым компотом, я села напротив молодой ведьмочки.
— Нет, не идет. Я не буду ничего рассказывать, пока нет уверенности, что эта информация не пойдет во вред мне или Юре.
— Ну, что не конченая дура, уже хорошо, та бы сразу согласилась. Ладно, тогда давай так, я клянусь, что не затеваю ничего дурного ни относительно твоего ребенка, ни его отца, — клятва, несмотря на расплывчатость, обещала безопасность и самой Люде, пока та беременна. Даже если это её уши торчат из имеющихся проблем, а на это многое намекает, вряд ли она решила выбрать такой замысловатый способ самоубийства, как беременность от оборотня с последующим упокоением отца ребенка.
— Принимаю, — Люда заметно расслабилась, даже руку к чашке протянула, но потом передумала. Да и вообще, судя по медленно расплывающейся по лицу зелени, запах котлет её никак не радовал. Снять дурноту для ведьмы дело нескольких секунд, вот только ей этого делать нельзя, а мне категорически не хочется проявлять себя. В то, что Алексей сохранит тайну, я пока ещё наивно верила и демонстрировать перед незнакомой девчонкой собственные умения не собиралась.
— Идем на веранду, так посвежее.
Люда пулей вылетела из-за стола. Надо же, как приперло, а терпела.
Захватив по пути плед, лежавший на спинке кресла, я неторопливо вышла на улицу. Ночная прохлада сошла, и хотя на листьях ещё поблескивала роса, начало ощутимо припекать. Снова жарить будет. И ведь на речку не пойдешь, ночью слишком холодно, вода слабо прогрелась.
— Очень плохо?
Люда, повисшая на перилах веранды и жадно вдыхающая свежий воздух, чуть качнула головой:
— Три дня мутит. Вчера вообще ужасно. Сегодня уже полегче.
Говорила она рублеными фразами, стараясь не разжимать зубов. Видимо, и впрямь сильно подурнело.
— В ближайшие несколько дней стараясь не отходить от Юры дальше, чем на десяток метров. И дольше, чем на два-три часа.
Она кивнула, все ещё не решаясь отодвинуться от спасительных перил. Вот и выяснили, когда наступает час икс для беременной от оборотня. Мне почему-то казалось, что это произойдет позднее. Или надо перекреститься, или у ведьмы обычный токсикоз, и рано впадать в панику.
Хотелось сразу перейти к интересующим моментам, но не спрашивать же в лоб, какого хрена твоя мама развешивает по моим заборам дохлятину? Поэтому придется зайти издалека и просто по-бабски поболтать и поохать.
— Как тебя вообще угораздило с ним связаться? Ты же не могла не знать, кто он такой, — дождавшись, когда девушка перестанет слишком уж пристально рассматривать заросли малины, разросшиеся возле веранды, и повернется ко мне, я задала давно назревший вопрос.
— Знала и видела. Просто вышло так, — Люда присела напротив меня, устало откидываясь на спинку шезлонга. — У нас оказались общие друзья, случайно встретились в кинотеатре, они и познакомили. Юра мне сразу понравился, но…
— Но связываться с оборотнем ниже твоего достоинства?
— Да при чем тут это… — она зябко поежилась, пришлось отдать плед. — Хотя, и это тоже. У меня дома жених остался.
Прямо мексиканский сериал, того и гляди, в кадре покажется дон Педро с напомаженными усиками.
— Сама выбрала?
— Нет, родители.
Тогда всё ясно — неприятно, когда родня навязывает тебе спутника жизни, причем, так, что далеко не всегда есть шанс отказаться. Похоже, у Людмилы её не было, вряд ли она сильна, а значит, пойти против воли родителей не могла. В чем-то наши семьи та же волчья стая — правит сильнейший, и у более слабых нет возможности не подчиниться альфе. Только у нас строгий матриархат.
— Юра упорный, — она задумчиво улыбнулась и сразу стала намного красивее. — Я сразу сказала, что не буду с ним встречаться, а он все равно каждый день ждал после занятий. Приглашал гулять, терпел постоянные отказы. И я поняла, что мне с ним хорошо. Дышать легче и сразу настроение лучше становится. Мне с ним спокойно. Сама не заметила, как влюбилась. И с его стороны тоже серьезно, он не раз предлагал познакомить с отцом, спрашивал, когда приедут мои родители.
Значит, измором взял. Надо же, какие таланты у нашего волчонка, а так сразу и не скажешь.
— Про жениха сказала?
— Нет.
— Тогда не тяни, поверь на слово, потом будет хуже. Он знает, кто ты?
— Тоже нет.
Ой, как все запущенно… Вот тут могут быть реальные проблемы. От меня он уже знает, что ведьма оборотня увидит сразу, так что Люда была в курсе, но не посчитала нужным рассказать о своей сущности. Чую, будет у нас душевная драма. Бросить он её вряд ли бросит, но и простит далеко не сразу. Мне даже стало жалко молодую ведьмочку.
— От кого твои родители узнали о ваших отношениях? — вопрос очень актуальный, потому что сама она сознаваться не стала бы, а ясновидящие среди нас редкость.
— Я не знаю. Но четыре дня назад приехала дальняя родственница по материнской линии и увезла к себе домой. Она сильная, а я не могла сопротивляться. Потом приехали родители, мама уговорила позвонить ему и сказать, что мы расстаемся.
— Ты говорила им, от кого беременна?
Пока, вроде, и складно, но что-то категорически не сходится. Первое нападение было намного раньше. И в чем тогда смысл?
— Нет. Но узнать несложно, особенно, если сильно захотеть. Я же ни с кем больше не встречалась.
Это да, при большом желании запросто можно узнать не только имя, но и остальные данные, тут она права.
— Ты сама-то понимаешь, что не выжила бы без него? — Она только судорожно сглотнула и не ответила. — Как тебе вообще пришло в голову от него забеременеть?
— Моя семья никогда не примет оборотня. А так у них не осталось бы выбора…
Со страшной силой потянуло прогнусить «Жениха хотела, вот и залетела», остановило только то, что пою я весьма так себе. Все-таки девка дура, утешает только то, что в её возрасте я и сама была не намного умнее. Если выживет, есть шанс повзрослеть не только физически, но и мозгами. А то двадцать лет, а ума как не было, так и не предвидится.
— Аборт предлагали? — Людмила непонимающе вытаращилась. Как дите, ей-богу. — А как ты думаешь, они собирались решить эту проблему? Без Юры ты физически не выживешь. Сама-то готова к тому, чтобы быть с ним постоянно? Это не так просто, особенно для нашей сестры.