Иван-царевич брел по вечерним улицам тридесятого царства, пригорюнившись: понадеялся на заезжих авантюристов, не видать ему теперь отцова наследства, ждет его позор неописуемый. Шел он себе и шел, куда глаза глядят, невзирая на окрики и огни, горевшие в окнах многочисленных изб. И только очутившись на кладбище, огляделся.
Промозглый ветер забрался под рубище из мешковины, неприятный запах витал повсюду, а земля на новых могилах, казалось, шевелилась. То был обманчивый серебристый свет полной луны, спрятавшейся за кроной раскидистого дуба, повидавшего на своем веку многие похороны.
Усевшись под одним из покосившихся крестов, царевич достал из-за пазухи несчастную лягушку.
— Ква, — отозвалась заморская царевна, глядя на него черными глазами-бусинками.
— Вот, погляди, что мне твои касатики смастерили… Была бы ты человеком, ты бы меня так не опозорила.
Устроив лягушку на кресте, Иван повернулся к ней и спиной, и боком, и передом.
— Почти как баба, — вздохнул царевич.
Тихий шелест за спиной заставил его содрогнуться. Но не успел царевич посмотреть, кто пришел про его душу, как оказался в леденящих сердце объятьях.
— Красавица, поделись со мной… жизнью… — прошипел незваный гость.
Его холодные пальцы медленно погладили царевича по артерии на шее. Лягушка, прижавшись к могильному кресту, сидела и дрожала от ужаса, когда белые клыки, сверкнув на мгновение в свете луны, вонзились в плоть Ивана.
— Брось мужика! — рявкнул я, выскакивая из кустов и кидая черную простыню в вампира.
Лангсуяр отстранилась от уже усыпленного царевича и обернулась в мою сторону. В ее алых глазах горел огонь ненависти, а на лице даже в темноте, читалось ясное: 'Как ты мне надоел, параноик!
Милли Янсен
Боярская дочь Маруся не успела днем доделать свой подарок Гороху, и последние стежки ложились на подол уже при свече. Рубашка у нее получалась славная, из купонной ткани, с расписными краями. Ее любимый Феофан, не дождавшись, когда невеста закончит, уснул прямо на лавке под окном. А боярин Савелий, отец девушки, храпя на всю комнату, растянулся на другой скамье. Нет, у него наверняка была своя кровать, но папашка решил увидеть, когда его единственное чадо закончит работу.
Невеста старшего сына царя Гороха мне тоже пришлась не по душе. Рожу, как и у Фёклы, только у пластического хирурга да грамотного визажиста получится исправить при наличии соответствующего количества евро. Избалованной девица, возможно, и не была, но в прищуре ее зеленых глаз имелось что-то лисье. Причем, не очарование, а коварство и хитрость таил ее взгляд. Откуда я это знаю? Да за двенадцать лет жизни мне доводилось пару раз быть преданной девочками, отличающимися подобным взглядом. Сначала они льют бальзам на душу и поддерживают тебя во всем, а когда добиваются своего, остывают и могут подставить в самый неподходящий момент.
Вот и Маруся так ласково пела для любимого жениха, во всех красках расписывала роскошную жизнь во дворце и при этом жаловалась на задания царя Гороха. Все ее возгласы долетали до наших с Иваном Дураковым ушей. Да-да, мы притаились в кустах под окном, чтобы разузнать о конкурентках славной заморской царевны.
Если разум не затуманен любовью, как у Феофана Горохова, то в речи боярской дочери легко прочитать ее единственное сокровенное желание — стремление к роскошной жизни. Любит она жениха исключительно за его происхождение и охладеет к нему сразу же после поцелуя во время венчания. У нее в спальне частенько можно будет встретить молодого слугу, прячущего взгляд от царевича. А после первой неугодной Марусе просьбы, она закатит скандал на все тридесятое царство. Такая царевна вряд ли станет любимой матерью народа.
Но, главное, ослепленный ее 'якобы любовью' Феофан не заметит правды. Не хотелось бы, чтоб на троне тридесятого царства оказалась такая принцесса. Она еще хуже избалованной наивной Фёклы.
Вполне возможно, ничего бы не произошло. Но события, как известно, имеют свойство совпадать так, как хочется судьбе.
Маруся отвлеклась от своей работы, когда заметила, что за окном вдруг полыхнул огонь. Отодвинув в сторону шторку на крошечном окне, она выглянула и… осталась стоять как вкопанная. Ее черный силуэт в тусклом свете лампады я запомню надолго. Жаль, что в этот момент я не видела ее лица. Скорее всего, оно мало отличалось от рожи персонажа манги, в которого летит бомба.
Недошитая рубашка, наверняка, упала, а сама белошвейка вскоре сползла вслед за ней. Даже не завизжала.
Шорох в огороде не разбудил ее храпящего отца. Мы с Иваном с любопытством осматривали комнату через раскрытое окно. Невеста, схватившись за голову, сидела на полу перед недовышитой рубахой, а жених спокойно себе спал, будто днем таскал на своем горбу тяжелые мешки через весь город.
— Yes! Дай пять! — шепнула я, хлопнув Ивана Дуракова по ладони.
— Это единственный случай, когда я повелся на твои импортные выкрутасы, — сурово хмыкнул тот.
— А что, Хэллоуин — веселый праздник, — это я сказала, уже когда мы отошли от дома и любовались пятью тыквами, выстроенными в ряд, — Вань, неужто не знаешь? Trick or treat! Надо было еще яблони и груши туалетной бумагой замотать…
И, показав бывшему вожатому язык, я выбежала на улицу. Я успела запечатлеть на фотоаппарат наше с Иваном творение, и теперь любовалась полученной картинкой. Одноклассники будут в восторге.
— Ладно, придет она в себя, еще разок в окошко глянет, и опять в обморок грохнется. Страшные у нас рожи получились.
Подпрыгивая то на одной, то на другой ноге, я направлялась в сторону избы тетушки Агафьи, запевая: 'Какой чудесный день, какой чудесный пень, какой прекрасный я и песенка моя!
— Диверсия удалась! — любуясь ночным небом, протянул программист, медленно бредя следом. — Завтра наша Маруся покажет Гороху свою истинную сущность.
— Что? Ты тоже заметил в ней предательницу? — поинтересовалась я, мигом развернувшись на месте.
— Скорее, завоевательницу. Помнится, таких девиц наш Неб умел мастерски отваживать от своего дворца.
— Жаль, что он… — я не успела договорить, потому что почувствовала у себя за спиной присутствие кого-то очень нежелательного.
— Здравствуй, кровинушка…
Обернувшись, я столкнулась с полным жестокости взглядом лангсуяр и завизжала, словно меня собирались казнить тотчас же.
Если бы не накинувшийся на вампиршу Иван, точно, лежало бы мое бездыханное тело посреди улицы, никому не нужное. Однако поймать врага нам не удалось. Не знал программист о том, что лангсуяр способна превращаться в птицу и взмывать в небо. Поняв, что ей не справиться с вооруженным двумя подобранными в подворотне палками человеком, девушка решила отступить.
Неб
— Теперь она знает, что мы в тридесятом царстве, — заключил я, когда мы сидели за столом в доме Агафьи.
Женщина поняла, что держать меня в постели бесполезно, все равно, сбегу. А после сегодняшних инцидентов — тем более. Не отправься я подливать валерьянку в зелье Фёклы, царевич бы наш нелепо погиб.
— А вампир-то не чует разницы между мужиками и бабами, — заметил Иван Дураков, глядя на бледного тезку в рубище из мешковины, которое никто не спешил снимать с наследника престола.
— Или в темноте подумала, будто это баба в платье, — улыбнулась Милли.
— Так, иди-ка ты спать, — остановив на ней взгляд, мягко попросил я, добавив кучу причин, почему Янсен следует удалиться.
Закончил я тем, что завтра всем нам надо быть выспавшимися и хорошо выглядящими. Чего нельзя сказать об Иване-царевиче. Бледный парень, ворочаясь, сопел на скамье, его шея была забинтована. Хотя мысль девочки понятна. Вампирша определяла жертву по одежде, а не по ауре или другим не видным простыми смертными признакам. Оставался вопрос — как она тогда узнала в Янсен потомка Кощея, что-то явно не сходилось.