— Как отличить внешние признаки от сути? — спросили ученики Ходжу Насреддина.
— Даже если ворону хорошо откормить и выкрасить в белый цвет, курицей она не покажется, — заметил Ходжа.
— Находясь рядом с тобой, я чувствую холодное дыхание Вечности, — сказал Ходже Насреддину юный мистик. — Не остудит ли оно жар моей души?
— Скорее, подровняет, — успокоил его Ходжа.
— Скажи, какая сила вынуждает нас учиться у тебя? — спросили ученики Ходжу Насреддина.
— Та же, что гонит гусей на водопой, заставляя их плескаться в озере, — объяснил мудрец.
— Можно ли преодолеть зависть? — спросили ученики Ходжу Насреддина.
— Зависть лучше не преодолевать, а правильно понимать, — заметил Ходжа.
— Например, завидуя Богу в Его творческих способностях, человек либо признает Его превосходство, либо вступает с Ним в противоборство, в обоих случаях сокращая свой стихийный атеизм.
— Не отдаляешь ли ты себя от Аллаха своими рассуждениями о Нем? — спросил Ходжу Насреддина скептик.
— Бывает и так, — согласился мудрец. — А потом мы с Ним миримся как ни в чем не бывало.
— Можно ли жить без любви? — спросил Ходжу Насреддина юный мистик.
— Попробуй, — удивился мудрец.
— Скажи, почему ты всегда говоришь поперек? — спросил ученик.
— Шпалы лежат перпендикулярно рельсам, но не мешают поезду двигаться вперед, — объяснил учитель.
— Покрывало моей души обнимало сегодня твой образ, — признался Ходже Насреддину юный мистик. — Почувствовал ли ты?
— В том же сознался сегодня мой ишак, когда я утром верхом на нем ехал на базар, — ответил Ходжа.
— В последнее время я как-то мало думаю о шайтане, — признался сосед Ходже Насреддину. — Не опасно ли это?
— Взгляни на моего ишака, — предложил Насреддин. — Есть ли у него нужда специально думать об узде и плети?
— Меня заездила планетарная карма, — пожаловался Ходже Насреддину юный мистик.
— На моем ишаке ездит, сверх того, еще и его хозяин, — заметил Ходжа, — но ушастый не теряет своего настроения!
— Мне кажется, ты понимаешь Аллаха чересчур конкретно, — сказал Ходже Насреддину философ.
— А ты на Его месте создал бы небо и землю как понятия, и этим ограничился, — предположил Ходжа.
— Что делать с жизненными ошибками? — спросили ученики Ходжу Насреддина.
Ходжа сказал:
— Жизненные ошибки бывают Малые, Средние и Большие.
Малые ошибки служат для того, чтобы предотвратить Средние: о них мудрец не печалится, но делает своевременные выводы.
Средние ошибки служат для того, чтобы предотвратить Большие; о них мудрец не горюет, но изменяет свою жизнь так, чтобы они не повторялись.
Большие ошибки служат для того, чтобы изменить жизнь человека целиком; мудрец избегает их подобно слону, предусмотрительно обходящему логово тигрицы.
К Ходже Насреддину пришел сосед.
— Объясни мне конкретно, — сказал он, — в чем выражается свобода воли человека по отношению к внешнему миру?
— Представь, что я отправляюсь на базар, — сказал Ходжа. — Моя воля выражается в том, что я сажусь на своего ишака и бью его пятками по бокам. А моя свобода, если он заупрямится, заключается в том, что иду сам, волоча его за узду.
— Рядом с тобой я чувствую, что гуляю по лугу Истинного Знания, любуясь цветами Вечной Мудрости, — сказал Ходже Насреддину юный мистик, — но стоит мне оказаться одному, я тут же вязну в трясине Глубокого Невежества.
Ходжа задумчиво поглядел на своего ишака.
— Он тоже когда-то стремился к Истине, — заметил мудрец, — а постиг ее в виде седла и узды.
— Хочет ли Аллах, чтобы я заботился о своем эго? — спросил Ходжу Насреддина скептик.
— В той же мере, в которой еж заботится о своих иголках, — ответил мудрец.
— Какова высшая ступень восхождения человека к Богу? — спросил Ходжу Насреддина юный мистик.
— Та, после которой следует спуск вниз, к людям, — ответил Насреддин.
— Расскажи нам о любви, — попросили ученики Ходжу Насреддина.
— Любовь это средство, с помощью которого Бог делает Свою волю понятной людям, — объяснил мудрец.
— Я, наконец, понял, что такое Абсолют! — воскликнул юный мистик, бросаясь на шею к Ходже Насреддину. — Это Источник моего бытия!
— И только? — спросил Насреддин.
— Не волнуйся, и твоего тоже, — успокоил его ученик.
— Ты удивительно терпимо относишься к критике, — сказали ученики Ходже Насреддину. — Как тебе это удается?
— Я выращиваю такие овощи, что камни, летящие в мой огород, удобряют его, — объяснил мудрец.