Малкир поднялся, оставив свой ужин почти нетронутым.
— Если хочешь знать, вчерашний гость ушёл всего-то без пяти пальцев, — пробормотал он и вышел из повозки в холодную ночь.
Я опять сидела на подножке, закутанная в одеяло и с книгой в руках.
На козлах передо мной сидел возница и мерно покачивался вместе со всей повозкой. Видимо, дремал, а не правил лошадьми. Впрочем, им это, судя по всему, не очень-то и требовалось — сами знают, как ходить в караване.
С нами поравнялся Малкир верхом на жеребце.
— Яашраги.
Что? Где?
Возница вздрогнул и заозирался. И правда — спал.
— Поедем к моим, — пояснил Малкир, не обращая на него внимания. — Они умеют хорошо прятаться. Или пусть отвезут тебя к племенам, которые не кочуют. Я сам не знаю, где они вообще живут.
Снова пытается отговорить.
— А если вырежут эльфы твоих драгоценных яашраги из-за меня?
Малкир нахмурился.
— Вот уж эльфы-то точно никогда не нападали на яашраги.
— Всё бывает впервые.
В Светлом Лесу не должно быть пыток, а оказалось… Нет. Не вспоминай.
— Не хочу подвергать их риску, — сказала я вслух.
— Думаешь, от тебя отстанут, если ты уедешь на запад? Они идут рядом с нами.
Вчера Айнар говорил Малкиру, что по обе стороны от каравана, на расстоянии от него, кто-то движется. И, кажется, наёмники поймали кого-то. О его участи даже подумать страшно. Караван ехал, как всегда, и днём, и ночью, останавливаясь только на гильдейских дворах для смены лошадей. После Циенрата Малкир ускорился и не стал задерживаться на Перевале торговцев. Быстро обменялся товаром с заказчиками, взял новый груз, и мы двинулись дальше. Люди в караване удивлялись — их главарь ломал установившееся за много лет расписание.
— Я отправлю всех в Периам, как обычно, — продолжил Малкир. — Они прекрасно справятся и без меня. А мы возьмём наёмников в Восточном форте и поедем к яашраги.
Я покачала головой. Этот план хуже моего и опаснее. Если в Циенрате я ещё могла выбирать, то сейчас пути назад уже нет — между этим городом и Перевалом торговцев лежат Серые болота, а через них только одна дорога. Там легко устроить засаду. И если идти в Чащи — это самоубийство, что ж… Самоубийство ждёт меня и в том случае, если я опять попаду к Главному Гаду.
— Ты так все книги прочитаешь ещё до Восточного форта, — внезапно усмехнулся Малкир и увёл жеребца в сторону.
Не знаю даже, как к нему относиться. И почему он так стремится помочь и защитить? Знакомы-то… всего пять дней. Делает так из-за просьбы старой яашраги? Хотя я всё равно скоро покину караван, поэтому какая разница. Главное, пусть по Тракту провезёт, а потом одной головной болью у Малкира станет меньше. Поедет со своими товарами дальше в Сэнгери, в Имперскую академию…
Те треугольники…
Я встала и забралась в повозку. Сундуки с особыми грузами и посылками Малкир, как ни странно, не запирал. И свёртки с треугольниками ещё не запечатывал. При виде ткани, в которую их завернули, точнее, эмблемы на ней, мысли словно огнём ожгло: глаз со свечой вместо зрачка! Такой был на коробках в лаборатории Главного Гада. Если это всё-таки атал, то неужели кто-то продаёт его людям? Это же одна из тайн Светлого Леса!
Я взяла один треугольник, повертела в руках. Для чего предназначены эти слитки? Ровно очерченные, гладкие… Внимание опять привлекли срезанные грани по краям. А если…
— Чего это ты делаешь?
Внезапно явился Малкир, застав меня копающейся в сундуке.
— Эти треугольники, кое-что хочу проверить, — сказала я, доставая ещё три штуки.
— Я уж думал, ты втёрлась ко мне в доверие, чтобы обокрасть, — усмехнулся Малкир. — Извини, плохая шутка, — смутился он, посмотрев на меня.
Да уж, если учесть, как он поступает с теми, кто крадёт его добро.
Один треугольник я положила на стол плашмя и срезанными гранями вверх. Если поставить эти три вот так… Получилась равносторонняя пирамидка. Малкир хмыкнул, глядя, как я держу треугольники вместе.
— Думаешь, из них должны сделать это? Но для чего?
— Не изве… не знаю. — Я убрала пальцы, и треугольники упали на стол. Подойдя к сундуку, я вытащила ткань с эмблемой. — Скажи, что это за знак?