– Благодарю, почтенный. А скажи-ка, наш человек когда отсюда уехал?
– Да сразу после обеда. Даже отдыхать не стали… Пообедали, лам сменили да и поехали, – смотритель открыл дверь в тратторию станции.
Внутри станция выглядела попригляднее, чем снаружи: стены беленые, расписанные геометрическими узорами, под потолком на балках развешаны красивые гирлянды сухих цветов, красного перча чили и несколько довольно ярких светошариков. Хорошо, когда в селении есть собственный маг! В предыдущем оазисе станция была освещена беспощадно коптящими масляными лампами. Мебель здесь была на мартиниканский манер – низкие столики и скамеечки с широкими плетеными сиденьями, на которых надо было сидеть, поджав ноги.
Путники прошли к лучшему столику – в углу, у окна, с удобными скамьями со спинками, сбросили плащи и уселись. Под плащами у них оказались мартиниканские паладинские мундиры, и взоры всех присутствующих тут же обратились на них. К тому же пялились еще и на дельпонтийца – для здешних поселян человек из-за моря был диковинкой.
Народу в траттории было много: видно, жители поселка собрались отдохнуть после тяжелого дня.
– Вот бывает же! – сказал кто-то. – То ни разу в жизни паладина не видел, а то за один день аж троих… Сеньоры… А можно спросить?
– Спрашивай, почтенный, – махнул рукой чаматланец, откинувшись на спинку скамьи. Поселянин подошел ближе, отвесил легкий поклон. Другие повставали со своих мест и сгрудились за ним, сгорая от любопытства. Татуировки на их лицах были у всех почти одинаковые – это даже дельпонтиец разобрал. Видимо, из одного клана все, кроме трех женщин, у тех татуировки немного отличались.
– Сеньоры… А по какому делу вы едете на север? Там что-то стряслось нехорошее?
Дельпонтиец почти ничего не понимал – с того момента, как на порог траттории-станции вышел смотритель, все говорили на чаматле, а местные – еще и с каким-то тягучим акцентом. Оставалось только сидеть с умным видом и ждать, когда старший товарищ ему перескажет самое важное.
– А с чего, почтенный, ты взял, что там стряслось нехорошее?
– Ну, как… два паладина туда едут. У нас же тут две станции с одним названием, одна на южном въезде, вторая – на северном. Вы с юга подъехали, стало быть, едете на север. А перед вами еще двое были, паладин с инквизитором. Тоже туда же торопились. А если куда паладины так торопятся, да еще и много их – то там точно гадость какая-то завелась. Вот нам бы и знать, какая – чтоб, может, меры какие принять, что ли…
Чаматланец хмыкнул:
– Ничего особенного, на самом деле. Дошла до канцелярии в Большом Чаматлане весть о том, что в Атлакалли Матли, в самых предгорьях, найдены развалины старого храма с усыпальницами, не запечатанными и не очищенными. Вот мы и едем там посмотреть и порядок навести, если потребуется. Вам ничего не угрожает, если тут Вера крепка и каждый день в церкви все положенные службы проводятся и все на них ходят. Ведь проводятся и ходят?
Он оглядел всех присутствующих, и поселяне быстро закивали. Так-то он знал, что в пору созревания урожая селяне частенько пренебрегают дневными и утренними службами. Припугнуть их будет нелишним, все-таки Атлакалли Матли – суровое место и всякой дряни здесь и правда хватает.
– Ну раз так, то и бояться вам нечего. А теперь, почтенные, нам бы поесть спокойно и поспать. Служба не ждет, скоро в путь.
Поселяне оказались понятливыми и быстренько разошлись по своим столикам, допили чичу и пульке, доели печеную кукурузу и покинули тратторию. Подавальщица, немолодая полноватая женщина, принесла паладинам сначала тазик с водой для мытья рук, потом большую стопку еще дымящихся тонких кукурузных лепешек, потом огромный поднос, на котором стояли глиняное блюдо с кроличьим рагу с овощами, большая миска с печеными бататами с кукурузным маслом и тертым перцем, и жареная курица. Напоследок она принесла большой кувшин кукурузной чичи.
Дельпонтиец с подозрением посмотрел на кувшин, его старший товарищ заметил этот взгляд и спросил у подавальщицы, как готовили чичу. Та смутилась:
– Да по-новому, сеньор, закваску на дрожжах делали и варили потом… Старики недовольны, но нас, баб, уж не заставить кукурузу днями напролет жевать, как из-за моря эти дрожжи привезли, вот и делаем по-заморскому… Но если вам охота правильной чичи, то у нас немного есть. Свекровь сама готовит.
– Нет, благодарю, нам и такая сгодится, – ответил чаматланец. Когда женщина отошла, сказал товарищу:
– Можешь пить спокойно, Стефано, это не чича, а кукурузное пиво. Туда никто не плевал.
– И хвала богам, – Стефано налил себе полную кружку. – Еще бы в еде перца поменьше… Никак не привыкну. Желудок вроде не бунтует, но все-таки тяжко…