Тонио натянул капюшон плаща поглубже:
– А мартиниканские блюда они там не предлагали?
– А было один раз, мы с Лукой и Томазо из интереса брали, – кивнул Анэсти. – Кроличье рагу по-куантепекски, с какими-то мелкими зелеными перцами и странными овощами, тоже зелеными, вроде бы огурец или кабачок, а вроде и нет. И еще там что-то похожее на репу было, по виду, но не по вкусу.
– Халапеньо, чайот и хикама, – сказал Тонио. – Ну скажем, халапеньо и хикама еще туда-сюда, но чайот быстро гниет, по морю его сюда не возят. Только телепортами. Я как-то такое же рагу в «Звезде Мартиники» заказал, так оно мне в два реала тарелка обошлось, и это еще недорого, мне как своему скидку сделали... Может, там не чайот был, а кабачки цуккини? Здесь их часто в наших рецептах вместо чайота используют.
– Ну что я, цуккини бы не узнал? – обиделся Анэсти. – Нет, то было что-то незнакомое.
– Ладно, сейчас посмотрим, мне уже любопытно стало, – Тонио поежился под теплым плащом и плотнее в него запахнулся. – Далеко еще идти, а то я замерз уже? Да и погода что-то портится, сейчас, чую, еще и дождь зарядит...
– Да нет, сейчас повернем, и как раз на ту улицу попадем.
И верно, после поворота открылась короткая улочка под срезанным склоном холма. Траттория «Королевство вкуса» была видна издалека: ярко горели окна, и вывеску освещали два светошара, мигающие разным цветом. Видимо, дела у хозяина пошли на лад, раз он расстарался на такое освещение.
Внутри тоже было очень светло: помимо люстры добавились еще три светошара на кронштейнах на стенах, и вообще заведение, как отметил Анэсти, стало куда побогаче выглядеть.
Народу было мало – кроме паладинов, здесь ужинали только три студента за угловым столиком, пара молодых чиновниц и пожилой приказчик.
Паладины сняли плащи, повесили на рогатую вешалку у входа, там же оставили на деревянной решетке и калоши, и уселись за самый лучший стол – в эркере, с вышитой скатертью и мягкими стульями. И Анэсти с Тонио вдруг заметили, что Робертино и Оливио как-то неуловимо изменились. Теперь они, несмотря на паладинские мундиры, выглядели и вели себя как представители высшей аристократии. Анэсти даже моргнул от неожиданности – на миг показалось, что на стуле рядом с ним сидит не младший паладин Робертино Сальваро, а принц Леон, зачем-то наряженный в паладинский мундир. И тут-то Анэсти и осознал в полной мере, что ведь и правда – Робертино и есть представитель высшей аристократии, а на принца Леона похож потому, что он его кузен.
Тонио дернул Оливио за рукав и прошептал:
– Эй, вы чего задумали-то?
Оливио небрежно-изящным жестом снял берет и положил на стол, расстегнул пуговицы мундирного кафтана:
– Подозрительное тут место, разве ты не чуешь?
Тонио прислушался к движениям сил и пожал плечами:
– Ну, фейское присутствие есть – ну так вон же большой колпак с пикси-светлячками. Это от него тянет. А так-то вроде ничего и нет. Хотя… а змей его знает. Непонятно.
Анэсти, растерянно переводивший взгляд с Оливио на Робертино и обратно, сказал:
– Э-э… знаете, парни, мне как-то неуютно стало. Как-то не по чину мне рядом с вами сидеть…
Робертино, тоже снявший берет и положивший на стол, коснулся пальцем кокарды на нем:
– Брось, Корпус нас уравнивает, а это представление не для тебя.
Он посмотрел в сторону кухни, из которой как раз вышел хозяин и направился к ним:
– Оливио прав: подозрительное тут место. Слишком дешево. А аренда здесь наверняка стоит немало… и фейским духом тянет, хотя, может, это-то как раз и правда от колпака с пикси…
Тонио тоже решил присоединиться к представлению, припомнил надменное выражение лица своего дядюшки, сделавшегося главой рода Квезалов после смерти деда, и постарался его воспроизвести. Увидев это, Анэсти тихонько вздохнул и сделал морду кирпичом – мол, мы хоть и не аристократы, но тоже не последние люди.
Хозяин, подойдя ближе, угодливо склонился и заискивающе заулыбался, как ни разу еще не улыбался никому из паладинов, ходивших в его заведение:
– Чего желаете, благородные сеньоры?
Робертино небрежно махнул рукой: