А Малыш Якоб, сделав свой очередной клад и вдоволь на него налюбовавшись, начал собирать золотые на следующий, для чего явился не куда-нибудь, а в тратторию «Адмирал Бонавентура», где попытался предложить свои услуги. Тамошний повар этого не оценил, но ссориться с фейри-кухарем не рискнул, и предложил тому пристроить его в другое место. Малышу Якобу было совершенно всё равно, где работать, так что он получил место и контракт в портовой таверне, где готовил простые, но очень вкусные блюда. Наученный предыдущим горьким опытом, он перед тем, как составлять договор, не поленился разыскать паладинов, избавивших его от прежней кабалы, и слезно упросил помочь. Тонио, лишь бы фейри от них отвязался, составил для него подходящий контракт, объяснив заодно концепцию обмена денег. Малыш Якоб, до того не видевший никакой разницы между монетами разных стран, был совершенно очарован возможностью обменивать деньги, и теперь частенько, получив условленную плату, наведывался в меняльную лавку и требовал менять. Ему было все равно, на какие монеты, лишь бы золотые, и меняла этим пользовался, удерживая с него несколько больше, чем обычно брал за услуги. Впрочем, Малыш Якоб был доволен, и его новый горшок для золота исправно наполнялся. А в тратторию, где он готовил, теперь можно было ходить, не боясь отравиться, благодаря чему прибыль она стала приносить просто огромную.
Литературный вечер
Зимы в Фартальезе теплые, снег случается редко и сразу же тает. Но иногда налетает вьюга, наносит самые настоящие сугробы, которые держатся чуть ли не до вечера следующего дня, и тогда фартальезским ребятишкам ненадолго перепадает возможность поиграть в снежки и налепить снеговиков.
После Новолетия, в первых числах января, как раз и налетела такая непогода. К вечеру навалило мокрого снега столько, что младшие придворные дворники достали из кладовых запылившиеся там снеговые лопаты и вышли на расчистку дворцовых подъездов и служб.
А в паладинском крыле дворца в этот вечер никто не пошел в увольнение: еще бы, кому охота шлепать по снежной каше под сильным холодным ветром с мокрым снегом. Да и по заданиям в город никого не отправили, кроме паладина Анхеля. Недавно он сильно проштрафился, попавшись в пьяном виде на глаза капитану, и теперь в наказание ему пришлось переться в непогоду аж в Заречье, изгонять из сапожного цеха богла-проказника.
Старшие паладины собрались в своей гостиной, где пылал камин, окна были плотно закрыты и украшены новолетними гирляндами из веток кипариса и пихты с падубом, а на большой жаровне с огнекамешками грелись глинтвейн и чайник с чаем. Здесь были все, включая капитана, который обычно редко участвовал в вечерних старшепаладинских посиделках. Сейчас он сидел в кресле у окна, потягивал глинтвейн и лениво раскладывал на столике пасьянс. Остальные расположились в креслах полукругом перед камином, кроме Чампы, который, как обычно, устроился на диванчике со своей лютней. Сейчас лютня лежала без дела, а сам Чампа, откинувшись на спинку и положив ногу на ногу, с выражением и богатой мимикой читал вслух из толстого журнала.
Журнал назывался «Старый сказитель» и имел давнюю историю. Триста лет назад домин Паоло Марченти, вернувшись из длительного кругосветного путешествия, решил поделиться с публикой историей своих приключений, и стал печатать записки о своих путешествиях, раздавая экземпляры знакомым и клиентам. Потом он открыл целую типографию, чтобы печатать и чужие записки о путешествиях и приключениях, а его наследники перешли к изданию журнала с вымышленными историями. Так «Старый сказитель» сделался самым известным и популярным фартальским литературным журналом, в котором печатали всякие новинки.
– «И тогда атаман сказал донье Эмильес: «Ты не выйдешь отсюда, пока я не получу своё. Еще никто не уходил от Родриго Руфиано просто так!». Однако бесстрашная донья Эмильес выхватила корд и одним махом отрубила атаману похабную его руку, коей он успел схватиться за ее пышную грудь, и ответила: «Тогда я буду первой!»
– Э-э, а разве так можно? – перебил Валерио Филипепи. – Чтоб руку отрубить, надо размахнуться как следует, разве она бы успела и корд выдернуть, и размахнуться?