– Рано ты, Карлес, уехал из Гондомара. Надо было до следующего полнолуния там пробыть. По описаниям похоже на вампира-носферату, а они могут в долгую спячку впадать.
Карлес пожал плечами:
– Так я ж все склепы проверил, всё заново освятили. Всегда же так делают – если найти не могут, то обряд очищения проводят. А носферату только на старых кладбищах и заводятся, когда кто-нибудь там какую-нибудь гадость совершит и место осквернит, сами же знаете.
– Вот, – поднял палец старый паладин. – Я бы на твоем месте все-таки понаблюдал. Вдруг кто эту нежить специально призывал. У дона Мендосы врагов хватает, не любят его ни соседние доны, ни поселяне и кабальерос за вспыльчивость и грубость. Его Нинью многие сватали, а он всем отказывал, и очень грубо. А кабальеро Жауме, которого Мендоса поймал с Ниньей на сеновале, вообще выпорол кнутом. Подумай. Может быть, мы имеем дело с хитрой местью? Может, не в экономку метили, а в самого Мендосу? Знаешь же – нежить натравить можно, а если так, то тут еще и магией крови может смердеть. Рано ты уехал, рано…
Паладин вздохнул:
– Ну вот вы всегда всё усложняете, сеньор Мануэло. Хорошо. Завтра опять поеду в Гондомар, вы только мне дорожную туда выдайте, раз я без вызова…
– Выдам, конечно же… Хм. А знаешь что, Карлес: поеду я, пожалуй, с тобой. Разомну старые косточки.
С одной стороны, паладин Карлес этому обрадовался – у сеньора Мануэло большой опыт, его помощь не будет лишней. Но с другой стороны – ему уже семьдесят семь лет, он, конечно, еще вполне бодр и здоров, но возраст-то немалый. А ну как залезут они в склеп, а его там как схватит какой-нибудь прострел или ишиас как раз когда на них, к примеру, парочка высших личей вылезет... Не то чтоб Карлес всерьез думал, будто в склепах на гондомарских кладбищах могут оказаться высшие личи, но ведь всё же может быть. Но возражать Карлес, конечно, не стал – не по чину, да и бесполезно, если уж сеньор Мануэло что решил, то так и сделает. Так что на следующий день оба паладина с раннего утра уже ехали верхом по Старой дороге на Гондомар. Хоть Старая дорога и петляла прихотливо между холмов, то подходя к берегу Сальмы, то удаляясь от него, но даже так до Гондомара было всего полдня пути. Хотя молодому паладину казалось, что это долго, и будь Карлес один, он пришпорил бы коня, проскакал бы до Ператальяды, а там свернул, и через пробитый сквозь холм туннель попал бы в долину Кастель Палао, оттуда поднялся по новой дороге на гребень тамошнего холма, а там по крутому серпантинному спуску спустился бы в Гондомарскую долину. И добрался бы за каких-то полтора, ну два часа. Но предлагать пожилому сеньору Мануэло этакий путь Карлес постеснялся. Он, конечно, знал, что секретарь Коруньясской канцелярии до сих пор весьма неплохо управляется с мечом и каждое утро оббегает тренировочный плац по три-четыре раза, но все равно такой путь для сеньора Мануэло был бы сложноват.
– А что, Карлес, ты ведь этой дорогой на Гондомар не ездишь с тех пор, как туннель в Ператальяде пробили? – спросил сеньор Мануэло, словно мысли прочитал.
Карлес смутился: