Тут вдруг Карлес кое-что сообразил: похоже, что сеньор Мануэло, пообщавшись с доном Мендосой и его семьей, засомневался в том, что бесчинствовал здесь именно вампир, какой бы то ни было.
– А… Вы ведь, сдается мне, считаете, что это не вампир, – прямо брякнул Карлес. – А что тогда? Ни на какую здешнюю бестию не похоже ведь.
– Не похоже, – согласился старший паладин. – Но и на вампира тоже.
– Но почему на вампира не похоже? Кровь жрал, шеи людям рвал, по мутным описаниям того кабальеро, которому он глаза вырвал – похоже на носферату…
– Ну вот точно письмо отпишу Джулиани, что ему самому пора вместе с младшими поучиться, – проворчал сеньор Мануэло. – Потому как непонятно вообще, чему он тебя учил. Мы же только что были у дона Мендосы дома. Что мы там видели? Точнее, кого?
– М-м… ну, самого дона, сына его, челядь… дочку, – старательно перечислил Карлес, всё еще не понимая, к чему клонит Мануэло.
– Вот! – поднял палец старший паладин. – Дочка – это важно. Ну, давай же, голову включи.
И тут наконец до Карлеса дошло:
– А-а, точно! Как я не сообразил! Она же наполовину альва Клаэх. А на женщин Клаэх, пока они ребенка не родят, магия не действует – никакая, потому что они ману вытягивают из всего, к чему прикасаются, даже заклятия разрушают. И еще Клаэх нежить чуют, она бы такой спокойной не была, если бы в окрестностях вампир прятался. Даже, может, сама бы его нашла и упокоила, и не посчитала бы нужным отцу об этом сказать.
– Вот именно, – сеньор Мануэло усмехнулся. – Теперь понимаешь, почему так важно знать всё о тех, кто живет в твоем округе? Ладно, мы уже возле этого сада злополучного.
Сад был большим и довольно старым: персиковые и абрикосовые деревья уже покручены временем, кое-где вообще торчат засохшие стволы. Но за ним хорошо смотрели, и деревья до сих пор обильно плодоносили: трава под ними была усыпана паданками и растоптана свиными следами. Видимо, чтоб добро зря не пропадало, пастухи загоняли сюда черных свиней полакомиться, пока паданки не сгнили. Место, где нашли несчастную экономку, до сих пор было отмечено вешками с красными лоскутками. Сеньор Мануэло его бегло осмотрел, вздохнул:
– Вот если бы ты место внимательнее оглядел, то сразу бы засомневался, что это вампир. Уж сколько времени прошло – а кровью тут до сих пор пахнет. Вампир бы столько добра не упустил, выжрал бы все и землю вылизал. Это, Карлес, бестия. Вот только какая – пока не знаю. Но мы ее сейчас выманить попробуем.
Мануэло создал целую стайку поисковых огоньков и запустил их в глубину сада. Карлес сделал то же самое, разве что стайка у него вышла поменьше. А потом оба паладина разошлись в стороны, и медленно пошли за огоньками, прислушиваясь к ощущениям.
Было пока тихо, в саду никого, только одинокая свинья где-то в глубине жрала персики, сладострастно похрюкивая. Карлес уже было разочаровался и решил, что ничего и никого здесь нет, как вдруг почувствовал всплеск страха, и тут же раздался свиной визг. Он рванул туда, созывая к тому месту все свои огоньки и сплетая их в сеть силы. Но когда добежал, оказалось, что старый паладин успел раньше: тяжело дыша, он стоял в трех шагах от компостной ямы, на краю которой валялась оглушенная свинья с несколькими глубокими царапинами на боках, а в яме под мерцающей сетью силы барахталась тварь, здорово похожая на носферату: лысая башка с оттопыренными здоровенными ушами, безносая морда с торчащими из пасти клыками-иглами, горбатое тело, перепончатые крылья… но на этом сходство и заканчивалось. Была эта тварь меньше, чем носферату, раза в два, помимо крыльев еще имела пару рук и ног с длиннющими когтями, и глаза с козлиными зрачками.
– Охренеть, да это же чупакабра! – вспомнил Карлес иллюстрацию из Большого Бестиария в разделе «Мартиниканские бестии». – Откуда она у нас-то?
Сеньор Мануэло достал платок, вытер взопревший лоб:
– Полагаю, кое-кто здесь завел себе зверинец с бестиями, и, обидевшись на соседа, выпустил погулять чупакабру. Или, может быть, злого умысла не было и она сбежала сама. Все-таки не настолько Камильо дурак, чтоб такую бестию выпускать. Разве что сыновья его, те еще долбни… В любом случае ты ее сейчас аккуратненько мечом ткни куда следует, а потом наведаемся к дону Азуриасу. Давно болтают о его удивительном зверинце, который он никому не показывает. Вот и посмотрим.
Сеньор Мануэло оказался прав. Увидав труп чупакабры, дон Камильо Азуриас сначала разразился черной бранью, потом позвал старшего сына Джордано и, не переставая ругаться, врезал ему по зубам, выбив и вставные, и еще остававшиеся родные. Тут и выяснилось, что чупакабра действительно из зверинца Азуриасов, и выпустил ее оттуда Джордано, желая отомстить соседу. А когда вместо свиней погибла экономка, а потом еще один кабальеро, а двое покалечились, Джордано перепугался и покаялся отцу в содеянной глупости. Дон Азуриас как раз думал, что же ему делать, когда к нему явились паладины с трупом бестии.