— Э-э-э, прекрасный день, — хрипло прошептал Нрэн, неотрывно глядя на кузину.
Только сейчас принц понял, насколько он стосковался по этой прекрасной женщине, прячась от своих чувств за сталью меча в бесконечных походах. Ее легкий и сладкий запах, запах редких роз Альтависте, персика и свежего ветра дурманил голову крепче любого вина. Но в комнате был и другой, еле уловимый запах, не дававший воителю расслабиться. Здесь пахло Чужаком, незнакомый Нрэну запах горького миндаля, грозной Силы и Структуры Мироздания будил в принце бешеную ревность, заставлял гадать о том, что здесь делал этот незнакомец, кто он для Элии. Тысячи мыслей и чувств разом обрушились на белобрысую голову несчастного влюбленного бога.
Застав принца врасплох, принцесса приблизилась к нему вплотную и, слегка пролевитировав (иначе было не достать), коснулась своими губами плотно сомкнутых губ мужчины, нежно заглянула ему в глаза и едва не отшатнулась: в них плескалось БЕЗУМИЕ. Желание, страх, тоска, радость, ревность, боль — все сплавилось в единый неистовый вихрь эмоций.
'Несчастный дурак, как можно было так надолго исчезать с моих глаз, — с жалостью подумала женщина, сознающая власть над кузеном. — Еще немного и ты просто сойдешь с ума от тоски и желания. Уже сейчас я вовсе не уверена в том, что смогу тебе помочь, глупец, сражающийся сам с собой. Когда ты, наконец, поймешь, что эта борьба не имеет смысла. Больше ждать нельзя, придется мне взяться за тебя всерьез в это Новогодье. Пора!…'
Оборвав свои мысли, Элия на время оставила кузена в покое. Опустившись в кресло напротив Бэль, принцесса весело заговорила, намеренно обращаясь только к сестренке, чтобы дать возможность мужчине немного прийти в себя:
— Ну-ка, детка, расскажи о своем неудавшемся покушении на посла Мэссленда.
Бэль обиженно засопела и прошептала, теребя край платья:
— Я не нарочно…
— Что не убила его совсем? — хихикнула Элия.
Видя, что, в отличие от сурового Нрэна и разгневанного дяди Лимбера, сестра совсем на нее не сердится, малышка оживилась и, как могла, пересказала суть происшествия.
А дело было так:
— Кэлер, я хочу еще поиграть в эльфийскую наездницу! — заканючила Бэль, теребя брата за полу камзола.
Мужчина заразительно рассмеялся и спросил:
— И что сегодня будет делать доблестная эльфийская всадница?
Девочка сняла с плеча маленький лук, захваченный для игры из покоев, и гордо повторила слова одной из своих любимых героинь легенд:
— Я буду объезжать наши земли, проверять, не нарушил ли кто границ.
Принц покивал, пряча улыбку:
— Прости, не узнал тебя сразу, отважная Аллириана-пограничница.
— Едем? — в нетерпении подпрыгнула Бэль.
Кэлер скинул камзол на спинку ближайшего кресла, встал на четвереньки, и девочка залезла ему на широкую спину, преисполненная предвкушением замечательной игры. Все игры с братом были замечательными!
— Вперед, — скомандовала малышка, вытаскивая из колчана маленькую, но весьма острую стрелу. В последнее время лук стал любимой игрушкой Бэль, вдобавок луну назад к великой радости и гордости крошки-лучницы Кэлберт подарил ей настоящие стрелы.
Кэлер лихо 'поскакал' по коридору, издавая временами громкое и вполне правдоподобное ржание. Девочка наложила стрелу на тетиву и властно понукала своего 'коня', используя вместо поводьев густые волосы брата. На повороте 'скакун' приостановился, и Бэль, не раздумывая, кивнула в сторону правого коридора:
— Осмотрим главные залы!
Тронный зал сегодня пустовал. Объехав его по периметру, 'доблестная эльфийская наездница' повернула 'коня' к бальной зале, пока тихой и скучной, застывшей в ожидании Новогодья. Проехав коридор до конца, Бэль вдруг, повинуясь невольному, но являющемуся с завидной регулярностью стремлению напроказить, указала на дверь залы для встречи послов. В период праздников король не принимал никаких делегаций, да и в политической жизни царило затишье (поэтому-то последняя семидневка перед чередой развлечений походила на полное сумасшествие). В общем, сейчас, по мнению Бэль, вполне можно было посетить место, в другое время запретное.
Шлепая ладонями по паркету, Кэлер толкнул 'крупом' тяжелую изукрашенную серебряными накладками дверь, 'Аллириана' влетела внутрь на своем горячем скакуне и замерла на пороге.
— Ой, — пискнула Бэль, от неожиданности спуская тетиву.
Стрела с тихим свистом вонзилась в высокую спинку стула у самого виска сидящего на нем мужчины, аккуратно срезав белую прядь длинных волос. Голубые глаза посмотрели на девочку внимательно и заинтересованно.