- Братья и сестры, я не люблю повторяться, но я счастлив видеть перед собой столько светлых лиц. Я благодарен Всевышнему, что Он послал меня в этот приход, где я могу нести Его слово. Наш мир полон невзгод и лишений, много зла порождают корыстные и себялюбивые люди, но вы все же храните свои сердца для любви нашего Небесного Отца...
Двери церкви с грохотом распахнулись. Стэн, охотник, пытался перевести дыхание. В глазах его бушевал страх.
- Отец Анфим... - выпалил он. - Там... Инквизиция... Человек сто, не меньше...
Вся радость мгновенно улетучилась. Прихожане перешептывались, маленькая девочка на руках жены старосты громко заплакала. Лицо Анфима превратилось в ничего не выражающую маску.
- Далеко? - стальным голосом спросил он.
- Милях в пяти, не больше...
- Господин Феодор, - проповедник посмотрел на старосту, - пройдемте со мной. Встретим дорогих гостей. Всех остальных прошу вернуться в свои дома, требования инквизиторов исполнять незамедлительно и без возражений.
Народ хлынул из церкви. Феодор, опершись на трость, пошел за проповедником. Старая рана мешала ему ходить, так что он едва поспевал за Анфимом. Гости прибыли быстро. Закованные в вороненую сталь всадники с грохотом неслись навстречу им. В повозке они везли с десяток связанных, кричащих от боли и страха людей.
- Кто вы? - Перед встречающими горой возвышался воин со знаком меча в солнечном ореоле на нагруднике - знаком Верховного Инквизитора. Хриплый бас его источал угрозу, лицо скрывал традиционный шлем-маска воинов-храмовников.
- Я - Феодор, деревенский староста. А это - Отец Анфим, глава нашего прихода.
- Прекрасно, - рыкнул всадник и спрыгнул с лошади. Он снял шлем. Лицо его показалось Анфиму знакомым, этот холодный, полный разочарования и ненависти взгляд он уже когда-то видел, но множество шрамов и ожогов мешали ему вспомнить этого человека. - Я - Отец Александр, Верховный Инквизитор Игнации. Вам знакомы эти люди?
Феодор и Анфим подошли к повозке с пленниками. Их тела украшали синяки и ссадины, лица большинства были разбиты настолько, что в этом месиве плоти было сложно узнать людей.
- Спасите! Спасите! - кричали они и в тот же миг получали удар кнута или боевого посоха.
Были здесь мужчины в разорванных черных одеждах, и обнаженные женщины, у которых уже не было сил кричать, и они лишь безмолвно лили слезы на сваленных в кучу собратьев по несчастью. Молчала лишь одна старуха, травница Сабрина. Анфим чувствовал страдания этих людей, их боль пронзала его тысячей раскаленных игл. Но Сабрина была холодна и спокойна, остекленевшие глаза безразлично смотрели в ясное небо.
- Эти люди мне не знакомы, - сказал проповедник, - но эта женщина - Сабрина, наша травница. За что вы ее убили?
- Мы не убивали ее, это сердечный удар. - Александр неотрывно следил Анфимом и Феодором. Казалось, он был готов убить их на месте, но какие-то внутренние правила заставляли его отсрочить неминуемый приговор. - Эти люди - сектанты Черных Шнуров. В двадцати милях отсюда, в Медвежьем Углу, эти еретики задушили пятнадцать человек перед идолом их мерзкой богини. Также они хранили и распространяли запрещенные зелья. Дурманом их снабжала старуха из соседнего села. Ее мы поймали за сбором мухоморов и смехотушек неподалеку, и перед тем, как отправиться в Горнило Душ, она поведала нам, что в вашей деревне кто-то покупал у нее дурман. К сожалению, кто именно она сказать не успела.
Повисло тяжелое молчание. Анфим и Феодор переглянулись, не зная, что делать дальше.
- Если вы укрываете еретиков, вас ждет смерть, - сказал Александр. - Выдайте их, и никто не пострадает.
Сердце проповедника сжалось. Он знал нравы Инквизиции еще во времена воинской службы - Александр не врал. Они сожгут все дотла, если заметят хоть намек на поклонение Черной Богине. Не пожалеют никого, даже стариков и младенцев. Их страх перед иноземной магией оправдает любую кровь, которую они решат пролить.
Но еще больше Анфима пугало расставание с содержимым его шкафчика. Разум твердил ему, что это бессмысленно, что из-за него пострадают десятки невинных людей, но тело его жаждало тех дурманов. Много лет они спасали его от усталости, грусти, снимали боль в сраженьях и поднимали боевой дух. Слишком много зелий пришлось ему попробовать в боях с Черными Шнурами, слишком много секретов перенял он у поклонников Черной Богини.
- Господин Феодор, возвращайтесь к семье, - сказал он, - эти добрые люди вас больше не побеспокоят.
Староста посмотрел на священника, потом на Инквизитора. Тот лишь махнул рукой, и Феодор насколько мог быстро ушел прочь.