Даже не удосужившись поинтересоваться, куда именно собрался выезжать вор в законе в неурочный час, Санчо понуро поднялся со стула и неспешно побрел в сторону двери. Уже от порога один раз обернулся и, кивнув на остывший обед, недовольным тоном напомнил:
— Кашу доешь.
— Это пудинг, — ехидно уточнил Лавр.
Однако, как только за Александром закрылась дверь, ни о каком пудинге Лавриков, естественно, и не вспомнил. Он быстро вернулся к столу, сел в кресло и придвинул к себе телефонный аппарат. По памяти набрал нужный ему номер и включил громкую связь. В ожидании соединения нервно забарабанил пальцами по столешнице. После нескольких длинных гудков до него донесся-таки холодный, синтезированный на компьютере женский голос.
— Добрый день. Вы дозвонились в приемную заместителя министра здравоохранения…
— Знаю, — проворчал авторитет.
— …пожалуйста, продиктуйте на автоответчик сообщение, жалобу или предложение и свой контактный телефон. Мы с вами свяжемся.
— Ага, — хмыкнул Лавр. — Придумали лапшу на уши трудящихся. — Он склонился к телефону и сурово произнес, обращаясь к невидимой оппонентке: — Слышь, милая! Лавриков на проводе. Ну-ка, быстренько трубку подними и с гражданином начальником меня живенько сконтактируй!
«Милая» не заставила клиента дважды повторять просьбу. В динамике раздалась пара глухих щелчков, затем обрывок музыки, и в итоге живой мужской голос бодро произнес:
— Федор Палыч? Рад слышать!
Лавр решительно поднял трубку, и процесс громкой, на весь его кабинет связи автоматически прервался.
— Привет, Леня, — с заметной ленцой произнес он в крошечный динамик. — Я — нормально, какие наши годы. Ты-то хоть здоров? Ну и слава богу. Вопрос у меня есть… прикладного характера. — Лавриков выдержал небольшую паузу. — Сейчас, я слышал, отцовство можно под микроскопом установить? Какой анализ? — Он подхватил со стола авторучку. — Диктуй, записываю. Дез… укси… сребо… как? Нуклеиновая… Ага, понял. Кислота. Так бы сразу и сказал — ДНК. — Лавр старательно занес все это на бумагу. — Откуда ее, эту кислоту ДНК, берут? А это не больно? Угу. Тогда не в службу, а в дружбу, Леня, найди мне быстро спеца хорошего по этому профилю. И чтоб он немедленно, пока я переодеваться буду, позвонил сюда. А я для его конторы какой-нибудь прибамбас крутой куплю, какой он у тебя до смерти не выпросит. — Лавр криво ухмыльнулся. — Да, жду. Только без трепа, чтоб вместо прибамбаса заграничного гроб в красном ситчике не получить. Шучу. Спасибо, дорогой.
Прощаться авторитет не стал. Телефонная трубка просто заняла свое исходное положение, а взгляд Лавра вновь сфокусировался на двух лежащих на столе фотоснимках. Чем больше он смотрел на два разных по сути изображения, тем больше убеждался в идентичности их содержания. Иными словами, Федор Павлович в настоящий момент был склонен верить в то, что поведала ему «женщина-БТР».
Глава 4
— Куда, Лавр? — Ессентуки предупредительно согнулся возле раскрытого окошка черной старомодной «Чайки», в салоне которой удобно разместился именитый вор в законе в неизменном обществе Санчо, преданного ему как собака.
Федор Павлович уже был облачен в сиреневый двубортный костюм, модные туфли и однотонный галстук, подобранный со вкусом ко всему прочему гардеробу. В черном смокинге с бабочкой красовался и Санчо. Его рыхлая мясистая шея с огромным трудом умещалась в узком вороте рубашки, отчего Мошкин чувствовал себя не очень уютно, но, как говорится, положение обязывало.
Позади «Чайки» приткнулся черный джип сопровождения, за рулем которого расположился бритоголовый парнишка с зелеными глазами. На щеке зеленоглазого различался едва заметный шрам, чуть стягивающий по краям его моложавую кожу. Парень покорно ждал результатов переговоров Ессентуки с большим боссом.
Он лениво покуривал сигарету, периодически щелчком большого пальца небрежно сбрасывая в раскрытое окно столбик скопившегося на кончике пепла. Рядовому боевику по большому счету было все равно, куда ехать и с какой целью. В подобные тонкости своей специфической, но давно уже ставшей рутинной работы он старался лишний раз не вникать. Как говорится, себе дороже. Меньше знаешь — дольше живешь.
Вопреки ожиданиям пессимистически настроенной части населения, проливной дождь в послеобеденное время так и не разразился. Облака благополучно рассеялись, солнечные лучики, вновь вступившие в свои законные для данного сезона права, ласкали зеленые кроны деревьев. И все вышеперечисленное оказывало весьма благотворное впечатление на Федора Павловича, невзирая на то, что ему еще предстояло проделать сегодня.