— А так! Я… — Лавр задыхался от переполнявшего его чувства. — Я — продолжусь! Продолжусь в следующем Федоре Лаврикове! — Он решительно вперил свой взор в мясистое лицо Мошкина. — Китайцы-то не дураки.
— При чем тут китайцы? — Санчо окончательно был сбит с толку всей этой белибердой, изрыгаемой перекосившимися от эмоций устами вора в законе.
— Они давно говорили: мужчина, родивший сына, бессмертен.
— Что он несет, ешеньки. — Мошкин демонстративно закатил глаза, обращаясь к кому-то наверху: то ли к Богу на небесах, то ли к невидимому оппоненту на потолке. — Китайцы!.. А если ошибочка вышла?
— Ошибаются, врут люди, Санчо! — веско произнес авторитет, склоняясь к лицу соратника и выхватывая его обеспокоенный взгляд. — Люди — да! Врут! Дез-укси… сребо… нуклеиновая кислота — никогда! — Лавр устало плюхнулся на кровать, и опрокинутый пустой поднос со звоном полетел на пол. — Меня ее процент вероятности вполне устраивает. За глаза!.. Представляешь? Будет Лавриков II! Лавр-next. В смысле следующего поколения, как про пепси говорили по ящику!.. Лавр Косматенький, ха! — Вор в законе не на шутку развеселился. — Есть еще время воспитать его, ввести наследника в дела! Ты не представляешь, какое это… ощущение! — Федор Павлович высоко вскинул подбородок, демонстрируя Санчо свой гордый и еще весьма привлекательный, несмотря на годы, профиль, и выкатил грудь колесом.
— Какое?
С каждой секундой Мошкин все больше и больше убеждался в верности поставленного им самим диагноза. Он уже подумывал о том, что мог бы обзавестись собственной врачебной практикой. Благо дело таких клиентов, как Лавр, бродит по земле в избытке.
— Ощущение бесконечности! — выпалил авторитет.
— Точно, рехнулся. — Санчо больше обращался с этим резюме к самому себе, нежели к собеседнику.
Впрочем, Лавр уже и не слушал его. Он откинулся на спину и растянулся на кровати во весь рост, заложив руки за голову.
— Принеси коньяк, будь другом, — распорядился законник. — Обещаю: закушу добавками.
Санчо, кряхтя и покачивая головой, поднялся на ноги и, обернувшись на развалившегося Лавра, недовольно проворчал:
— У меня нет добавок от глупости и поноса мозгов.
— Зато у меня есть сын, — тихо вполголоса произнес Лавриков, а затем громко выкрикнул: — Тащи выпивку, сказано!
Препятствовать сегодняшним желаниям вора в законе было бессмысленно. Мошкин покорно отправился выполнять поручение.
Глава 7
Санчо неспешно положил добрую порцию манной каши в глубокую тарелку с широкими краями и поставил блюдо в микроволновку. Включил таймер. В Александре по-прежнему бродило недовольство, вызванное неадекватным, на его взгляд, и совершенно безрассудным поведением Лаврикова, но он уже понемногу начинал привыкать к мысли, что в жизни авторитета теперь появилась новая мечта, поглотившая его с головой. Лавр изменился, и с этим ничего нельзя было поделать. Оставалось только мириться и принимать сей факт как должное.
К тому же перед Санчо на данный момент стояла и еще одна важная задача: не показать своей озабоченности перед восседавшим за столом в уютной столовой особняка Ессентуки. Начальник службы безопасности, поднявшись сегодня ни свет ни заря, шумно потягивал горячий крепкий кофе из большого фарфорового бокала. При этом он периодически вгрызался огромными зубами в собственноручно приготовленный бутерброд. Ессентуки всегда и все предпочитал есть с хлебом. Вплоть до арбузов. Вот потому и бутерброды он сооружал таким образом, чтобы хлеб охватывал ветчину, масло, сыр сразу с обеих сторон. Все это основательно прогревалось в микроволновке и лишь затем в оптимальном состоянии отправлялось в рот. Ну и, естественно, кофе. Без него у шефа секьюрити завтрак никогда не обходился. Только прежде он не бывал таким ранним.
Мошкин вернулся к столу и, сев напротив, взял в руки бокал со своим излюбленным фруктовым чаем.
— Ты бы хоть не хлебал так оглушительно, а? — недовольно поморщился он.
— А ты носом шмыгаешь, — парировал Ессентуки, недолго думая. — И вообще… — Он на некоторое время оставил без внимания свой гигантский бокал и переместил взор прищуренных глаз на Мошкина. — Скучно мы живем, Санчо. Как старики.
Александр, передумав чаевничать, налил себе из пластиковой бутылки минеральной воды, залпом осушил содержимое стеклянного стакана и опять шмыгнул носом. Основательно заняться давно уже перешедшим в хроническое состояние гайморитом катастрофически не хватало времени.
— Найди молодого хозяина, — небрежно бросил он, но взгляд его маленьких глаз приобрел испытующее выражение.