— С такой чувствительностью, Федечка, ходить тебе до пенсии нецелованным мальчиком, — язвительно заявила Ната, однако парень пропустил ее очередную нападку мимо ушей.
— Нат, может, тогда в подъезд, а? — внес он новое романтическое предложение.
— С авансом, при деньгах, и опять — в подъезд?
— Аванс я банде верну, не беспокойся, — заверил ее Федечка. — Уволюсь, как профнепригодный.
Девушка тяжело вздохнула. Спорить с Розгиным было бесполезно. Он уже никогда не изменится. Тяга к приключениям или к чему-то связанному с высокими представлениями о жизни у него напрочь отсутствовала. Во всяком случае, в Натином понимании. С этим надо либо мириться, либо…
— Пойдем просто так, — обреченно предложила девушка.
— Пойдем. — Федечка счастливо растянул губы в широкой улыбке. — Просто так ходить тоже полезно. И экономно.
Он обернулся и швырнул обертку от мороженого в придорожную урну. В эту секунду его взгляд и зафиксировал знакомые очертания черного джипа, припаркованного всего в паре метров от перекрестка. Федечка поспешно отвел взгляд в сторону. С постным выражением лица вновь подхватил Нату под локоть и чуть-чуть склонил голову вперед.
— Кстати, за мной — хвост! — таинственным шепотом произнес он, напуская в голос как можно больше шпионских интонаций. Девушка нервно дернулась, но Розгин еще сильнее стиснул пальцами ее руку. — Тихо, не оглядывайся! Посмотри в витрину.
Они развернулись лицом к стеклянному магазину, стоящему на перекрестке.
— Видишь отражение джипа?
— Вижу, — так же тихо произнесла Ната.
— Значит, мы не просто так будем идти, а отрываться.
— Я никогда в жизни не отрывалась от хвоста. — Глаза девушки снова загорелись. В ее жизнь наконец-то врывались настоящие романтические приключения. — Как интересно!
— А ты говоришь — «Планета Голливуд» с поп-корном… — Розгин и в самом деле почувствовал себя настоящим Джеймсом Бондом. — Жизнь, Натуля, богаче наших представлений о ней… Вправо бери! Быстро!
Вместо того чтобы пересечь намеченный перекресток, молодые люди свернули на соседнюю улицу и ускорили шаг.
— Мы — на планете «Россия»!
Коротко обернувшись через плечо, Розгин успел заметить, как черный джип стремительно сорвался с места и помчался на перекресток. Исчезнув из поля зрения преследователей, парень энергично дернул за руку свою спутницу, увлекая ее в низенькую арку панельного строения. Навстречу вырулил продуктовый фургон и предупредительно дал о себе знать пронзительным гудком автомобильного клаксона. Ната испуганно съежилась.
— Туда!
Федечка потянул ее влево к железным контейнерам для мусора и заставил пригнуться. Молодые люди нисколько не обратили внимания на тот факт, что по воле обстоятельств они оказались не в самом приятном для органов обоняния укрытии. Зато с этой точки они прекрасно могли видеть затормозивший возле арки джип преследования. Дверцы внедорожника распахнулись, и на тротуар выскочила парочка крепких ребят в просторных шелковых рубашках. Братки обеспокоенно завертели бритыми головами, пытаясь определить, в каком же направлении скрылся объект со своей дамой сердца. Федечка приложил палец к губам, и Ната послушно кивнула.
— Куда дальше? — громко обратился к амбалам высунувшийся из раскрытого окна джипа уже знакомый Розгину водитель.
Один из подручных Ессентуки смачно плюнул себе под ноги и с досадой рубанул раскрытой ладонью воздух.
— Звони Минералке, — хмуро обратился он к своему подельнику. — Вроде мы их потеряли…
Братки лихо загрузились в автомобиль, а Ната, воодушевленная выпавшим на ее долю событием, проигнорировав присутствие в непосредственной от нее близости мусорного бака, развернула обеими руками лицо Федечки и страстно впилась губами в его уста. Поцелуй получился затяжным. Розгин отстранился первым и хмуро заглянул в сияющие от счастья глаза подруги.
— Не, все это… Как сказать? — стушевался он, опуская взор. — Все это — лишь бы… — Слова давались парню нелегко, но он отважился: — Извини, Нат. Все замечательно, ты хорошая. Ты, может, давно созрела, а я, наверно, не слишком.
— Ничего не понимаю, — удивленно заморгала глазами девушка.
— Я хочу остаться таким, как был. Самим собой. Мне надо.
— Да что надо-то, Федечка?
— Сохраниться, — серьезно заявил он. — Пока.