– Ох, Тони! Как я боюсь!
– Знаю, знаю, любовь моя. Как он сейчас?
– Мы ничего не знаем. По-моему, он в операционной уже целую вечность.
– В операционной? Но почему?
– Внутренние повреждения. – Сьюзен передернуло. – У него еще всякие порезы и ссадины на лице и руках, но врач сказал, что это не страшно. Однако возможно сотрясение мозга. – Она еще крепче прижалась к нему. – Ох, Тони, он выглядел так ужасно… и он такой еще маленький!
– А что, собственно, вы тут делаете? – Голос Марши Спенсер прозвучал слишком громко в тишине этой комнаты. Она, конечно, узнала Тони. Он мало изменился с тех пор, когда был непоседливым шаловливым ребенком, каким она его помнила в давние годы. Но она уж никак не ожидала встретить его здесь.
Прежде чем Тони успел открыть рот, в комнату вошел отец Сьюзен, принесший кофе.
– Это я пригласил его, – сказал Стивен Спенсер. – Его место здесь, и тебе, Марша, пора бы это понять. Стив принадлежит Тони в той же мере, что и Сьюзен. И Тони имеет такое же право находиться здесь, как и каждый из нас.
Стивен Спенсер встретил пристальный взгляд мужчины, державшего в объятиях его дочь, и легким кивком головы выразил свое доброе отношение к нему. Потом прошел в дальний конец комнаты и уселся рядом с женой.
– Сейчас самое главное, Марша, – это что в операционной юная жизнь висит на волоске. Все мы любим Стива, и он нуждается и в нашей общей любви, и в наших общих молитвах.
Марша Спенсер застыла как мраморное изваяние, да и цветом лица она мало чем от него отличалась. Глядя на пару, обнявшуюся посреди комнаты, будто видит обоих впервые в жизни, она начала было:
– Но Майкл и Сьюзен…
– Никогда не было Майкла и Сьюзен, дорогая моя, разве что в твоем воображении. Это всегда были Тони и Сьюзен. – Ясные голубые глаза Стивена Спенсера были спокойны, он взял похолодевшую руку жены в свои теплые руки. – Все будет хорошо, не волнуйся, Марша. Мы не должны принимать решения за них.
Марша со вздохом посмотрела в доброе, любящее лицо мужа. Уронив голову ему на плечо, она, похоже, смирилась.
Сьюзен слегка отстранилась от Тони.
– Спасибо, что приехал. Ты был мне так нужен!
– Я сразу же выехал. Я и вообще-то хотел приехать. А как только получил срочную телеграмму, тут же нанял самолет и вылетел сюда. Жаль, что я не поступил так одиннадцать лет назад.
– Не надо, Тони. Теперь уже это неважно. Важно то, что мы снова вместе. – Она всхлипнула, мысленно моля Бога, чтобы это ее решение не было принято слишком поздно для всех троих.
Казалось, Тони прочитал ее мысли:
– Он поправится, любовь моя. Он сейчас в хороших руках. И потом – он в руках Божиих. У нас еще будет настоящая семья.
Прошел еще час, прежде чем приоткрылась дверь операционной. Перед ними стоял доктор Мастерс – на руках хирургические перчатки, защитная маска болтается на шее, рот расплылся в широкой улыбке.
– С ним все благополучно.
Все пятеро ожидавших повскакали с мест, как только он вышел, и теперь в комнате слышались только радостные возгласы: «Ну, слава Богу!»
– Как там, доктор? – спросил Тони, он первым взял себя в руки.
– Мы обнаружили несколько разрывов в кишечнике, поэтому операция и затянулась. Пока-то мы их отыскали, наложили швы и удостоверились, что больше ничего нет. Ему придется остаться в больнице еще на какое-то время, а потом он сможет показывать своим одноклассникам очень интересный шрам.
– А когда мы сможем его увидеть? – Это было первое, что спросила Сьюзен.
Доктор посмотрел на стенные часы. Было уже начало одиннадцатого.
– Он еще недолго пробудет в операционной. Там остались уже пустяки. А потом до утра он полежит в палате реанимации. – Врач обвел взглядом окруживших его людей. – Я бы посоветовал вам вернуться домой и немного самим отдохнуть.
– Но, доктор, – начала было Марша Спенсер, но замолчала, почувствовав руку мужа у себя на плече.
– С ним все в порядке, дорогая. Пошли домой. Нам тоже нужно отдохнуть. Это был не самый легкий день в твоей жизни. – И они вместе вышли из комнаты.
– Пошли, Сьюзен, – сказал Тони. – Я отвезу вас с Ханной домой. День и для вас был не из легких.
Ханна оторвалась от своего вышивания.
– Правильно, Тони. Отвези Сьюзен домой. А я сяду в ее машину, когда соберусь уезжать. Но сейчас я хочу немного обождать. – Она взглянула на доктора с самым решительным видом.
Доктор Мастерс рассмеялся: