Мало ему было семинарии; недостаточно и академии; нужна была еще целая школа жизни, где, собственно, и приобретаются истинные знания – не в теории, а в опыте, – о чем он говорил еще в речи по окончании семинарии... Вот она – пришла это школа... И гораздо более трудная школа, чем в архангельской семинарии, которая тогда ему представлялась «долговременным трудом»: уже не 10 лет теперь он учится «духовной науке», – а целых 40... И все учится и учится!
Вот «как это случилось», что он стал великим пастырем России! Не просто и не легко! И сам он говорит далее:
«Трудно достигать духовного совершенства, живя в мире, среди житейских соблазнов всякого рода; ибо трудно отрешиться от всего того, что льстит зрению, вкусу, осязанию, вообще – чувствам многострастной плоти! Сильно воюет «миродержитель тьмы века сего» (см.: Еф.6:12). Чрез чувства плотские, тонко и глубоко, впускает он в наше сердце огненное жало свое, увлекающее ко всяким житейским страстям; через них он усиливается отвращать взоры душевные от «единого на потребу» (см.: Лк.10:42), от восхождения горе по лествице добродетелей и льстиво поучает непрестанной измене в любви и преданности Единому, достойному всей нашей любви, пречистому, прекрасному и бессмертному Жениху душ наших – Христу Богу, не допуская нас уязвляться всегда сладчайшею, нетленною любовию к Нему».
Да, мир полон соблазнов и искушений сам по себе; а они были везде, где действовал о.Иоанн: и в доме, и в окружающих бесчисленных людях, среди которых были увлекающиеся, немощные поклонники и поклонницы; и в среде богатых, которые звали его, а потом – ив атмосфере поразительной славы, и среди денежного соблазна, и в его собственной плоти и пр. и пр. И во вражде к нему части печати и общества... Сколько везде искушений!
И поймешь жалобные стоны о.Иоанна: «Стократ блаженны, – часто думал я, – пустынники, удалившиеся, ради неразвлекаемого служения Богу и спасения души, в пустыни, чуждые соблазнов мира...»
Но ведь и там была «жестокая война»... А о.Иоанн о другом помышлял: нужно кому-нибудь работать и среди людей! «Надо, – опять думал я, – подвизаться и в мире, живя среди людей, и сохранять себя нескверным от мира».
Чрезмерно трудно это, а он все дерзал «сохранять себя нескверным». Какая нужна была гигантская духовная сила и какая беспрерывная борьба, чтобы удержаться «нескверным», «беспорочным»! Какая нужна и помощь Божия! И он надеялся на нее и получал ее:
«Господь с нами есть и пребудет с верующими «до скончания века» (Мф.28:20). И, сам побеждая, он других утешает и бодрит: «Падая, будем восставать и идти вперед; ибо нам сказано: «елижды аще падеши, востани и спасешися»; нам, грешным, дано покаяние и обещано бесчисленное милосердие: «Твое бо есть еже миловати и спасати ны, Боже наш» (возглас в конце утрени).
Я думаю, что для описания жизни святых людей лучше всего говорить их собственными словами: тогда они точно стоят живыми перед нами. Потому я выписываю и буду выписывать выдержки: они без сравнения сильнее моих слов. Читая о борьбе о.Иоанна, невольно приходишь к сравнению его со святыми. Вот он сам, в день своего рождения, говорит похвальное слово в честь преп. Иоанна Рыльского, «имя коего ношу и я, в числе многих православных христиан»; и спрашивает:
«Почему Св. Церковь прославляет торжественно память святых угодников Божиих? Потому, что они возлюбили Бога всем сердцем и исполнили... Его святую волю; побороли в себе все враждебное Богу и враждебное им самим, то есть грех; победили демонские козни... И Бог... вселился в них и сделал их Своими нерукотворенными храмами: ибо Он – свят и во святых почивает... Судите теперь сами о величии их души и великости их подвигов! Да, чудное величие духа человеческого во святых! Все тленное, суетное (богатство, славу земную, красоту, сладость, покой плоти)... и чем мы все прельщаемся, отпадая сердцем от Бога, они презрели и сочли за «сор» (см.: Флп.3:8) и дым ради Христа, ради приобретения Его Единого, богатство, славу земную, красоту, сладость, покой плоти, ополчились против миродержца диавола и всех полков демонских, воевавших против угодников Божиих, – и невидимо, а иногда и видимо, твердо противоставши, даже до смерти, всему богопротивному и оскверняющему души человеческие, вооружающему на Бога и отторгающему их от Него.