- Вы не знаете, ходил ли он к адвокату?
- Да, ходил.
- Адвоката звали Артис Колари?
- Да.
- Мистер Колари, - произнес Мервейл, подобрав со стола новый листок бумаги, - сейчас занят и потому не может присутствовать на суде. Однако вот его заявление. Он пишет, что обвиняемый посетил его за две недели до убийства и пытался заручиться согласием на ведение дела о недееспособности Мириэль Лемос. Обвиняемый ссылался на то, что душевное здоровье его дочери ослаблено в связи со злоупотреблением наркотиками. - Он улыбнулся Коррогли. - Свидетельница - ваша.
Коррогли потребовал, чтобы ему дали возможность переговорить с подзащитным. Едва они оказались наедине, он спросил:
- Вы знали о завещании?
- Знал, - Лемос кивнул. - Но к Колари я пошел по другой причине. Те деньги мне были ни к чему, я не желал ничего из того, что принадлежало Земейлю. Я боялся за Мириэль, хотел увести ее оттуда, а иного способа добиться этого мне в голову как-то не приходило. - С лица резчика начисто исчезло привычное для Коррогли выражение безразличия.
- Почему вы мне ничего не сказали?
- Как-то не подумал.
- Странно, что вы могли забыть такое.
- Не то чтобы я забыл... - Лемос сел прямо и пригладил ладонью волосы. - Я понимаю, вам со мной тяжко, но... я не могу объяснить, каково было мне. Я не предполагал, что вы мне поверите, и до сих пор не знаю, что вы обо мне думаете. Мне было плохо, очень плохо. Простите за то, что доставил вам столько неприятностей.
Короткая стрижка, комбинезон, нездоровая бледность - тем не менее Лемоса будто подменили. Коррогли не знал, как ему быть - то ли радоваться, то ли огорчаться. Невероятно, подумал он, более чем невероятно, этому типу невозможно верить и все-таки хочется. Но Мириэль, как она могла скрыть от него подобный факт? И на чем тогда строятся их отношения? Неужели ненависть к отцу пересилила в ней все остальные чувства? Неужели он ошибался в ней?
- Кажется, дела идут не очень хорошо? - спросил Лемос.
- Еще не выступили свидетели защиты, - ответил Коррогли, подавляя смешок, - и потом, я не намерен сдаваться только из-за показаний Мириэль.
- Что вы намерены делать?
- Исправлять последствия вашего молчания.
Вернувшись в зал заседаний, Коррогли прошелся возле свидетельского места, оглядел Мириэль, которая, казалось, нервничала - она то и дело принималась теребить платье, - и наконец спросил:
- За что вы ненавидите своего отца?
Мириэль изумленно воззрилась на него.
- Отвечайте, пожалуйста, вопрос простой, - требовательно произнес Коррогли. - Все в этом зале уже поняли: вы хотите, чтобы его признали виновным.
- Возражаю, - воскликнул Мервейл.
- Не переходите границу дозволенного, мистер Коррогли, - предупредил судья Ваймер.
- Так за что вы ненавидите своего отца? - повторил адвокат.
- За то... - Во взгляде Мириэль читалась мольба. - За то...
- За то, что он, по-вашему, держал вас в узде?
- Да.
- За то, что он старался разлучить вас с вашим возлюбленным?
- Да.
- За то, что он вызывает у вас презрение убогостью своей жизни?
- Да.
- Позволительно ли мне заключить, что у вас имеются и другие причины для ненависти?
- Да! Да! Что вы от меня хотите?
- Я всего лишь доказываю, что вы, мисс Лемос, ненавидите своего отца, ненавидите его достаточно сильно для того, чтобы попытаться превратить это заседание в мелодраму и добиться осуждения обвиняемого. Вы скрыли от суда важный факт с тем, чтобы сообщить о нем в нужный момент. Быть может, вам содействовал в том склонный к драматическим эффектам мистер Мервейл?..
- Возражаю!
- Мистер Коррогли!
- Как бы там ни было, ваши показания лживы...
- Мистер Коррогли!
- Вы лгали суду, вы не произнесли ни единого слова правды!
- Мистер Коррогли, если вы не прекратите...
- Прошу прощения, ваша честь.
- Вы идете по тонкому льду, мистер Коррогли. Больше на мою снисходительность не рассчитывайте.
- Уверяю вас, ваша честь, такого не повторится. - Коррогли приблизился к скамье присяжных и продолжил, задавая вопросы как бы от их имени: - Мисс Лемос, вы знали о завещании, правильно?
- Да.
- Вы упоминали о нем в разговоре с обвинителем?
- Да.
- Когда именно?
- Вчера днем.
- А почему не раньше? Вы должны были отдавать себе отчет, насколько это важно для суда.
- Ну, оно выскочило у меня из памяти.
- Ах, вот как? - язвительно проговорил Коррогли. - Выскочило из памяти? - Он повернулся к присяжным и печально покачал головой. Затем продолжил: А больше вы ничего не забыли?
- Возражаю!
- Возражение отклоняется. Свидетельница должна ответить.
- Я... Нет.
- Надеюсь, что так, для вашей же пользы. Говорил ли вам ваш отец, что хочет объявить вас недееспособной лишь для того, чтобы увести из храма и оторвать от Земейля?
- О, он уверял меня в этом, но...
- Отвечайте только "да" или "нет".
- Да.
- Вы знали содержание завещания? Я имею в виду в подробностях.
- Да, разумеется.
- Тот разговор, когда вы рассказали своему отцу о завещании... Насколько я понимаю, он велся в довольно резких тонах?
- Да.
- Значит, посреди бурного разговора, во время выяснения отношений вы сообщили отцу содержание столь серьезного документа? Я полагаю, вы изложили его целиком и полностью?
- Нет, не целиком.
- Да? - Коррогли приподнял бровь. - И что же конкретно вы сказали отцу?
- Я... Я не помню.
- Давайте разберемся, мисс Лемос. Вы помните, что рассказали ему о завещании, но запамятовали, что именно. Может быть, вы просто заявили, что Мардо сделал вас своей наследницей?
- Нет, я...
- Или же вы...
- Он знал! - воскликнула Мириэль, вскакивая. - Он знал! - Ее взгляд, устремленный на отца, выражал жгучую ненависть. - Он убил Мардо из-за денег! Но он никогда...
- Сядьте, мисс Лемос! - приказал судья Ваймер. - Немедленно сядьте!
Когда она подчинилась, он предупредил ее о недопустимости подобного поведения.
- Итак, - продолжил Коррогли, - посреди спора вы выкрикнули что-то невразумительное...
- Возражаю!
- Возражение принимается.
- Вы выкрикнули что-то насчет завещания, но не можете вспомнить что. Так, мисс Лемос?
- Вы искажаете смысл моих слов!
- Напротив, мисс Лемос, я всего лишь повторяю сказанное вами. Получается, что единственными, кто знал о сути завещания, были вы и Мардо Земейль.
- Нет, не...
- Это не вопрос, мисс Лемос, вопрос будет позже. Поскольку вы, судя по всему, заинтересованы в осуждении вашего отца и он тем самым лишается возможности возбудить дело о признании вас невменяемой, скажите, не жадность ли побудила вас дать именно такие показания?
- Мне нужен был только Мардо.
- Мне кажется, любой из здесь присутствующих подтвердит, что вы называли Мардо Земейля гнусным выродком.
- Не стоит возражать, мистер Мервейл, - заметил судья Ваймер и обратился к Коррогли: - Я многое вам позволил, но моему терпению приходит конец. Вы поняли?
- Да, ваша честь. - Коррогли подошел к своему столу, взял бумаги, перелистал и вернулся к Мириэль, на лице которой бала написана ярость. Мисс Лемос, вы верили Мардо Земейлю?