Усилием воли перевожу взгляд на часы, когда понимаю, что слишком увлеченно пялюсь на то, как она облизывает губы.
Может, отменить встречу с Оксаной? Она разозлится, конечно, но если я сейчас своими глазами увижу этого петуха в перьях, то помощь Оксаны мне не понадобится.
Лея наконец-то отодвигает от себя тарелку.
— Вам не надо вернуться на работу, Платон? — делает акцент на моем имени.
— Умница, быстро схватываешь. Только пора определиться, как себя вести. То раздетая в кровать прыгаешь, то выкаешь, как дедушке.
— Так вы и есть дедушка. У вас внук есть.
— Ты и раньше была такая дерзкая? Хватит выкать, черт возьми!
— Пытаюсь сгладить полученную вами травму, — невозмутимо отвечает Лея. — Ради вас делаю вид, что ничего между нами не было.
Поздно делать вид, что ничего не было. Иначе я бы не раздевал тебя глазами и не раскладывал в своем воображении прямо на этом столе.
Как тебя мама-то такой раздетой из дома выпустила? А юбка эта? Разве ж это вообще юбка?
Силой отрываю взгляд от ее затянутых в колготки бедер и снова смотрю на пакет.
— И каков вердикт врачей?
— Лазер поможет. Сделают через три недели, раньше все занято.
— И ты делаешь лазерную коррекция зрения ради чего?
Вскидывает бровь.
— Чтобы лучше видеть?
— Я серьезно.
Опускает глаза на стол и выводит пальцем какой-то узор.
— Раз уж я решила вернуться в армию, то мне нужно будет выбрать специализацию. Я решила выбрать снайпера.
Рад, что я не ем в этот момент.
Но даже кофе, глоток которого я сделал, встает поперек горла.
— Какой из тебя снайпер, Лея? Ты же…
— Шлюха? — цинично уточняет она.
Стискиваю переносицу.
— Послушай, это было грубо. Я не думаю, что ты… Короче, я хочу извиниться за то, что был слишком резок. И да, каждый взрослый человек вправе поступать так, как ему вздумается. Особенно в постели. Хотя врать не хорошо, тебя мама этому не учила?
Молчит.
— А неразборчивые сексуальные связи вообще до добра не доведут!
— Что ж, вы использовали презерватив. Так что все в порядке.
Ощущение, что я оказался в бане в костюме химзащиты снова вернулось. Чертовке нравится каждым своим словом выбивать у меня почву из-под ног.
— Я только хотел сказать, что…
Сложно вспомнить, что я хотел сказать, когда думать о ней: голой и на коленях — гораздо проще.
— Лея, твоя мама права, ты и армия… Это две противоположных вещи. Я не представляю тебя с винтовкой! Ты ведь не по воробьям стрелять там будешь! А ты… Ну посмотри на себя, неужели не видишь?
Смотрит бездонными черными глазами.
— Ты женщина, черт возьми. Красивая, молодая женщина. Ты не должна служить и рисковать жизнью. Разве тебе это может нравиться?
Молчит.
— Лея… — выдыхаю ее имя. — Меня бесит, когда ты выкаешь, но когда молчишь, бесит еще сильнее.
— А с чего вы решили, что можете указывать мне, как поступать, Платон? Кто вы такой, что даете мне советы, как дальше жить и как поступать?
— Кто я такой?! Черт возьми, да я любил тебя, как родную дочь! Не знаю, что на тебя нашло в аэропорту, но мое отношение к тебе не изменилось. Я отношусь к тебе так же хорошо, как и раньше! И считаю, что это глупая идея лезть на рожон! Ты вольна сама выбирать себе будущее, но, если оно ведет тебя прямиком в могилу, не думай, что близкие тебе люди будут молчать!
В ответ на мою пламенную тирада Лея складывает руки на груди и язвительно замечает:
— Как родную дочь, значит? Класс!
Я считал, что с Юлей тяжело разговаривать? О, нет.
— Лея, хватит… Мне кажется, ты поторопилась с решением вернуться в армию. А еще… Ты и сама не понимаешь, от чего, а вернее от кого ты на самом деле сбегаешь.
— Неужели?
— Буду честен, ладно? Раз уж мы оба взрослые люди, то и разговаривать с тобой буду как с ровней. Ты бегаешь за взрослым мужчиной, которому не нужна. Если бы он любил тебя, то давно сделал бы первый шаг. Как минимум, познакомился бы с твоей матерью! Как максимум, развелся бы. Мужчины водят за нос только тех женщин, которыми привыкли пользоваться.
Ее лицо каменеет, а губы сжимаются в ровную линию.
— И в армию ты идешь вовсе не по зову сердца и не потому, что это твое призвание, — продолжаю я. — Ты молода и в твоей голове слишком много романтики. Думаешь, наверное, что он одумается и бросится следом за тобой, когда поймет, кого может потерять? Руку и сердце предложит, может, даже на колени встанет? Как мужик его возраста говорю: верить в эту романтику такая же ошибка, как и та, что ты совершила в отеле! Реальные мужчины так не поступают!
Ответом мне служит только играющие желваки на ее лице.