Мужчина завис над моим ухом, такой уязвимый и податливый. Кто бы мог подумать! Полностью потерявший бдительность. И это еще после того, как я ему ногой в пах зарядила! От моего голоса волосы на его голове встали дыбом:
— Домой просто хочу.
Я миллион раз отрепетировала дальнейшие действия в голове, посему даже не удивилась, когда все вышло слаженно и быстро. Руки развязала давно, поэтому просто перекинула мужчине веревку за спину и стянула заранее подготовленный жгут на его кистях. Толкнула на диван, вскочила сама.
— ОЛЬГА, — прорычал он, когда я вырвала заранее подмеченный ключ из кармана брюк… К слову, очень тугого кармана. — Тебе конец, ты знаешь об этом?
Прохор Германович был больше меня и сильнее, но я — проворнее. Заперев его в кабинете на ключ, я быстро схватила все свои вещи, включая сумку Марины, и выбежала из приемной. Ту тоже заперла на ключ, от греха подальше.
Уже на первом этаже я столкнулась с перепуганной Мариной, весь обратный путь в общежитие она рассказывала мне про тот самый чай. Оказалось, это нечто вроде забористого алкоголя. То, что стоит держать подальше от мужчин и женщин, способный к необдуманным легкомысленным поступкам.
Я уже открывала дверь комнаты, представляя, как проведу целый день в постели, как за спиной послышался саркастичный смешок:
— Что, Никифорова, после гулянки ноги не сходятся и надо полежать?
Тяжело вздохнув, я обернулась и смерила взглядом свою бывшую соседку по комнате. Обычно внешность и внутренний мир человека не совпадают, но в этот раз судьба словно подшутила — громоздкая широкоплечая Снежана буквально распространяла вокруг себя негатив. Ее маленькие крысиные глазки были всегда прищурены, по носу шла россыпь морщин, а руки в боки.
— Не твое дело, — равнодушно пожав плечами, я вернулась к замку. За годы жизни рядом с девушкой мне удалось блокировать внутри раздражение. То пол у нее слишком скрипит, то платье мое размера «С» натянет на свой «ХЛ» и как будто ни при чем, что оно по шву разлезлось, то ногами я ламинат стаптываю, то дышу громко…
— Так и знай, — торопливо выплюнула она сквозь зубы, тыкая пальцем, — будешь своих дедов сюда водить — я костями лягу, но тебя вытурю. Нехрен в общагу нести сифилис, приличное место как-никак!
Тяжело выдохнув, я пожалела, что Марина сама пошла в магазин за водой, а не вместе со мной.
— Каких дедов? — чертов ключ никак не проворачивался, уйти от разговора не выходило.
— Обычных. Какой нормальный здоровый парень разве на тебя поведется? — нервно рассмеялась та, хватаясь за живот. Я недоверчиво покачала головой, с трудом сдержав желание закатить глаза. Ведь такое можно говорить, только если сама невероятная красавица с миллионом кавалеров, а не когда ты три прошлых зимних месяца питалась одним фастфудом и с постели не вставала, набрав более десяти лишних килограмм. Проигнорировав очередные нападки бывшей соседки, я обессиленно пнула дверь, которая в очередной раз не поддалась. Девушка же торопливо продолжила: — Думаешь, я не понимаю, почему ты от меня съехала? Все ведь ясно, как божий день! На поверхности, ага-ага!
— Ох… Ну, и? — вытянув ключ, я выдохнула и вдруг поняла, что все это время он был вставлен не той стороной. А значит, не замок сломан, а я просто не выспалась! Или кое-кто очень упертый и надоедливый умело запудрил мозг своим нежелательным вниманием.
— Чтобы никто не узнал про твою шлюшью натуру, — вдруг ошарашила меня та. Я так и замерла с открытой дверью и подбородком, подпирающим пол. София всегда позволяла себе быть излишне нудной и скрупулёзной, но впервые перешла так открыто на личности. Заметив, что на нее наконец-то обратили внимание, та радостно улыбнулась: — Спорим, ты всю ночь на трассе стояла голосовала? Ну, как? Клиентов много было? Хотя… За такую, как ты, больше жвачки не дадут. Еще и самой небось доплачивать надо.
Я только изумлялась, как пассивная агрессия перешла во вполне реальную и осязаемую. В небольшом коридоре у зеркала стоял связанный синий пакетик с канцелярским мусором, забытый мною вчера утром. Я подхватила его и кинула в руки бывшей соседки, она поймала его на лету:
— Иди, пожалуйста, по-хорошему. И подружку с собой забери.
Стоило только закрыть дверь изнутри, как завибрировал в кармане телефон. Его я успела подзарядить по пути обратно павербанком. Номер абонента был скрыт, не подписан: «Первый прогул, Персик? Катимся по наклонной?»
Я так и осела на пол у небольшого шкафчика для верхней одежды, прижимая к груди трубку подрагивающими пальцами. Остаток дня потратила на поиски причин, по которым ректор мог бы меня уволить. Училась я хорошо, куратор нашей группы меня очень любила. Я была уверена, если Прохор Германович поставит вопрос ребром, женщина будет меня отстаивать…