Меня даже повело от страха. Сестра определенно не из тех, кто будет молчать. Узнай она о странной ночи в кабинете Прохора Германовича, и уже через пару часов об этом будет трубить весь мир. Такой огласки определенно не хотелось!
Вовремя я опомнилась и поняла, что знать этого она не может, и кратко кивнула, хоть видеть она этого и не могла:
— Ага.
— Ну, — ободряюще воскликнула она, — значит, сегодня будет уже легче, дорогуша!
Я так и замерла в коридоре, ноги буквально к полу приросли:
— СТОП. Что значит «сегодня»?
Девушка состроила тот самый голосок, которым постоянно выпрашивала у мамы деньги на новые сапожки:
— Персик, ну, мы оба понимали, что я не вернусь так быстро. Придется тебе поработать за меня… эмм… скажем, неопределенный срок.
— Тебе лететь в столицу два часа, — начиная закипать, я сжала телефон в кулак. — В чем проблема? Почему ты до сих пор этого не сделала??
— Как это «почему»? Все ведь очевидно, глупышка! Тут море, пальмы, солнце и такие мужчины… Эх, тебе не понять! Тебе не дано! — отмахнулась она. — Ты ведь целыми днями все равно ничем не занята, а тут хоть пристроила тебя в приличное место, познакомила с выдающимися людьми. Прохор Германович, между прочим, хоть и больной на всю голову, но глубоко уважаемый человек! Спасибо хоть бы сказала, неблагодарная. Ничему жизнь тебя не учит…
— «Ничем не занята», «приличное место»?.. — брови подпрыгнули на лоб, едва ли мир не обогнув от удивления. — Сколько же ты получаешь в день у ректора?
Та сперва замерла, после фыркнула и вдруг рассмеялась:
— Ты не лезь в чужое дело, сестричка. Чужие деньги считать не хорошо.
— То есть, — не сдержавшись, прикрикнула, — я буду работать за тебя, а ты будешь приезжать за зарплатой. План такой?
— Зачем мне приезжать? Она на карту приходит… Подумаешь! Какие-то две-три недели! Считай это — испытательный срок. Ценный опыт получишь, уму-разуму наконец-то научишься, — проговорилась та о сроках своего пребывания заграницей, осеклась и зашипела. — То есть, я же образно…
— ЗНАЧИТ ТАК, — я знала, что последующие слова выйдут мне боком, но не могла сдержаться. Кристина как никто другой заслуживала хоть один бумеранг в своей жизни. Девушка никогда не ценила то, что для нее делают другие, а зачем тогда метать бисер перед свиньями? — Я сейчас кладу трубку, и свои проблемы впредь ты решаешь сама. Больше заменять секретаря я не буду! Более того, помнишь, ты мне тысячу до зарплаты одалживала? Считаю, что после вчерашнего мы в расчете.
— Да что ты там из себя возомнила, — завизжала девушка, своим натуральным гнусавым голосом, — я сейчас позвоню родителям, и они такое тебе устроят… Неблагодарная овца! Думаешь только о себе!
Не став слушать до конца ту словарную диарею, к которой прибегала девушка каждый раз, когда не получала желаемое, я просто сбросила вызов и даже занесла ее телефон в черный список. Временно. Вдруг Кристина решит звонить без остановки, а мне предстоял важный разговор с куратором.
— Кстати об этом… — напомнила я себе. Одернулась, стерла непрошенные дорожки слез от обиды, отряхнулась и ступила вперед.
— Ауу?.. — у зашторенного окна стоял широкий рояль с поднятой крышкой, из него доносилась медленная приятная мелодия. Сложно было разобрать, кто сидит за ним. Я уже в серьезно думала о том, что перепутала комнаты и вошла в подсобку.
Пытаясь разглядеть человека впереди, я настолько увлеклась процессом, что совсем перестала смотреть под ноги. И, что вполне ожидаемо, просто споткнулась об какой-то кирпич или колонку. Что именно это было — не так важно. Важно лишь, что, вовремя не поймав равновесие, гравитация понесла меня неумолимо вниз, носом к земле.
Глава 6
Не знаю, как это произошло, но в одну секунду музыка прекратилась. Человек в мгновение ока преодолел расстояние к дивану около рояля и буквально за секунду до удара мне под лицо залетела подушка. Нет, ну просто снайпер Зайцев какой-то!
— Что за черт?! — захныкала я, чувствуя приближающиеся шаги. Не надо быть гением, чтобы понять — принадлежали они мужчине, а не старушке. Которая, к слову, вообще еле-еле ходит, какие уж там сложные маневры?!
— Я, конечно, рассчитывал на повальный эффект, Персик, —Прохор Германович все ниже и ниже склонялся надо мной, его насмешливый голос мурашками разлился по телу. Резко перехотелось подниматься. Наоборот, я прямо мечтала провалиться под землю на этаж ниже. — Но чтобы прямо так…