— И как же вам удалось закончить школу, работая на кухне? — поинтересовалась она.
— Я работал полдня. Здесь ведь страна ранчо, и школьные расписания приспособлены к такому режиму. Мистер Кантати был другом… другом семьи. Когда умерла моя мать, он сам пришел ко мне с выгодным предложением: он даст мне работу, будет платить как взрослому и договорится со школьным советом, чтобы я ходил в школу на полдня. А я должен усердно работать, получать хорошие оценки, откладывать половину денег и выглядеть чистым и опрятным. А если мои оценки будут достаточно высоки, он обещал помочь мне с колледжем.
— Должно быть, тяжело вам приходилось.
— Работа никогда не идет во вред, если делаешь то, что тебе нравится. Это лучший способ уберечь подростка от беды, особенно такого необузданного подростка, каким был я.
— Вы учились в университете Саномы?
— Нет, в Стэнфорде.
Глаза Элисон расширились.
— Так этот человек оплатил ваше обучение в Стэнфорде? Это очень дорогое место.
— Мистер Кантати хотел, чтобы я управлял его ранчо. Экономический факультет Стэнфорда — один из лучших в стране. Летом я работал у него на ранчо. Это была хорошая сделка для нас обоих.
— Вы до сих пор дружите с мистером Кантати?
Лицо Коула вдруг стало серьезным.
— Он умер. — Поколебавшись, Коул добавил: — Окончив Стэнфорд, я женился на его приемной дочери. Джуди училась водить самолет. Однажды она решила покатать своих родителей в нелетную погоду. У побережья они попали под шквал. Не выжил никто. Я унаследовал половину ранчо, принадлежавшую Джуди, а потом выкупил и половину ее брата.
— Так вы вдовец? А я думала… — Элисон осеклась, понимая, что бестактно говорить сейчас о том, что она представляла Коула разведенным, но никак не вдовцом. Неужели он женился на приемной дочери мистера Кантати, чтобы отблагодарить своего благодетеля? Или Коул действительно любил Джуди?
— Не надо делать трагическое лицо, — довольно сухо произнес Коул. — Смерть Джуди была для меня шоком, но мы не жили как муж и жена задолго до катастрофы.
Элисон попыталась разгадать эмоции Коула, скрывающиеся за обыденным тоном, но поняла, что ей вряд ли это удастся. Она надеялась, что он побольше расскажет ей о своем браке, но Коул сменил тему.
— А вы, Элисон? Почему вы учились именно в Дэвисе?
— Потому что там был ветеринарный факультет. Я закончила школу для девочек в Санта-Барбаре и смогла поступить туда как жительница Калифорнии. Почти невозможно было стать студентом ветеринарного факультета, если ты не из этого штата.
— Ваша мать не слишком довольна вашим образом жизни, не так ли? Как вам удалось уговорить ее разрешить вам отправиться в Дэвис?
— Я даже не пыталась. Справилась без ее помощи. Летом я работала на коневодческих ранчо, а во время учебного года — как все: обслуживала столики…
— …выгуливала собачек, разносила почту, — подхватил Коул.
— Продавала косметику, ходя из дома в дом.
— О, вот этого я, пожалуй, не делал. Наверное, это поручают только женщинам. Но на последнем курсе я расставлял товар по полкам в супермаркете «Пало Альто».
— И ваши усилия окупились, когда вы стали управляющим ранчо и женились на дочери босса.
— А вы попали в клинику Эрла Глассера. И все же не понимаю, почему вы выбрали такую неженскую профессию.
Элисон почувствовала, что начинает сердиться.
— Неженскую? А вы случайно ничего не слышали о равных правах в этой стране?
— Ох-ох, какая сердитая. Вы случайно не феминистка?
— Я верю в то, что надо платить одинаково за одинаковую работу. И в то, что женщина может выбирать любую работу, какую захочет. Я верю…
— Хорошо, хорошо, по этим пунктам я с вами согласен. Потому что я тоже не считаю, что место женщины исключительно дома. Но некоторые профессии слишком тяжелы для женщины чисто физически, если только она не обладает всеми качествами Брунгильды. А вы выглядите маленькой и хрупкой. Признайтесь же, Элисон, иногда вам наверняка бывает тяжело?
— Вовсе нет. Конечно, всем ветеринарам приходится иногда просить о помощи, когда речь идет о тяжелых или опасных животных. Но вы как владелец ранчо должны знать, что есть способы управляться с животными, не полагаясь на физическую силу. Даже очень маленькая женщина может научиться справляться с очень большими пациентами. А если надо, она попросит о помощи. Нас учат связывать и применять разные рычаги, так что можно перемещать даже огромных цирковых животных. Или вы думаете, что в университете два отдельных курса ветеринарии — один для мужчин, один для женщин? Вовсе нет. Чтобы получить диплом, мне пришлось пройти через все то же, что и студентам-мужчинам. Я прошла курсы хирургии крупных животных и скотоводства, а не только научилась лечить мелких домашних питомцев. Так получилось, что я работала три лета подряд на коневодческих ранчо, потом на ферме, и если вы думаете, что это было легко, то ошибаетесь. Больше всего мне докучали мужчины со своими сальностями.