— Решили наконец сообщить мне, что вы беременны, Элисон? — как ни в чем не бывало спросил доктор Эрл.
В глазах его светилась такая доброта и участие, что Элисон неожиданно разрыдалась. Доктор Эрл не стал делать того, что обычно делают мужчины при виде женских слез, — он спокойно смотрел на Элисон, а когда слезы наконец прекратились, просто протянул ей пачку бумажных платков. И неожиданно для самой себя Элисон вдруг улыбнулась.
— Как давно вы догадались?
— Примерно через минуту после того, как миссис Чэмберс поняла наконец, почему вы прибавляете в весе. — Теперь голос доктора Эрла звучал сухо и неприязненно. — Давно бы уволил эту старую зануду, но никто, кроме нее, не разберется в нашей бухгалтерии. К тому же она единственная понимает мой ужасный почерк.
— И она работала на вас так долго, что вы чувствуете себя ответственным за нее, — улыбнулась Элисон.
В глазах доктора Эрла появился озорной блеск.
— Возможно, вы правы. Кто еще в здравом уме и твердой памяти даст работу этой фурии. Конечно, миссис Чэмберс весьма профессиональна и лояльна, но так хочется иногда вышвырнуть ее отсюда. И я обещал ей, что сделаю это, если узнаю, что она распространяет по городу сплетни о вашей беременности.
— Ну, все и так скоро узнают, — Элисон с хмурым видом похлопала себя по округлившемуся животу.
— Какой у вас срок?
— Шесть месяцев.
— Ваш гинеколог — Джон Колетт?
— Да. А Джинни, его жена, моя хорошая подруга.
— Ну что ж, вы нуждаетесь сейчас в друзьях. Не только работа ставит вас на видное место. Ваша мать успела стать известной фигурой в местном обществе. Одной этой причины достаточно, чтобы кое-кто рад был потрепать языком.
— Знаю. Я уже думала об этом. Может быть, мне лучше уехать ненадолго.
Доктор Эрл покачал головой.
— Побег не поможет. Стоит только начать, и это войдет в привычку. Лучше пережить все здесь. О клинике можете не беспокоиться. Честно говоря, я давно подумывал об увеличении штата. А то мы все тут перерабатываем.
— Это из-за меня?
— Вовсе нет. Из-за себя. Я действительно давно думал на эту тему. Для нас троих здесь слишком много работы. Нет смысла работать по десять-двенадцать часов в день. К тому же я ведь не молодею.
— Вы всегда будете молодым, доктор Эрл.
— Лесть не доведет вас… да ладно, я действительно люблю комплименты. Особенно от хорошеньких женщин. В любом случае, о клинике не беспокойтесь. Не думаю, что мы потеряем хоть одного клиента.
Элисон нечего было сказать. Ей хотелось поблагодарить доктора Эрла, но она чувствовала, что ему будет от этого неловко. Они и без слов понимали друг друга. Доктор Эрл первым нарушил тишину.
— А он знает? Я имею в виду молодого человека.
Элисон покачала головой.
— К нему это не имеет никакого отношения. Я сама приняла решение родить ребенка. И выращу его сама.
— Вы уже сказали матери?
— Пока нет. Но на днях Филипп обедает в Сан-Франциско с какими-то партнерами, а я поеду к Марго и попытаюсь с ней объясниться. — Элисон не стала добавлять, что ей хотелось бы отложить объяснение, но это уже становилось опасным. При всей сосредоточенности на собственной персоне Марго бывала иногда удивительно наблюдательна. — Не думаю, что разговор будет приятным, — добавила она. — Но пора пройти через это.
Доктор Эрл, у которого с Марго были свои счеты, сочувственно кивнул.
Марго очень удивилась, когда Элисон позвонила ей в обеденный перерыв.
— Что-нибудь произошло? — спросила она.
— Ничего особенного. Просто у меня к тебе очень личный разговор. Ты свободна сегодня вечером?
— Конечно, свободна. Почему бы нам не пообедать вместе? Филипп вернется только поздно вечером, так что у нас будет куча времени на разговоры. Я скажу кухарке приготовить паштет с устричным соусом. Это ведь твое любимое блюдо, не так ли?
— Удивительно, что ты это помнишь.
— О, с памятью у меня все в порядке, — жизнерадостно сообщила Марго и повесила трубку.
Итак, сегодня бомба взорвется. Элисон надела один из подарков Марго — длинную коричневую бархатную юбку, и топ из тайского шелка, скрывавший потерявшую форму фигуру.
Обед прошел замечательно. Марго почти не сетовала на невнимание дочери. Элисон похвалила ярко-красную пижаму матери, замечательную еду и стулья в столовой, только что обитые бежевым атласом. Увидев, как льстят Марго ее комплименты, она почувствовала себя немного виноватой. Ведь через несколько минут она сообщит ей новость, которая нарушит спокойствие этого вечера.