— И почему ты его от меня скрыла? — и не думал возвращать мне ребенка Пантелей.
— Чтобы не мыть его после тебя, конечно! — прошипела я.
— Ну что-то такое я и подозревал.
— Да неужели?
— Саша, иди сюда, — Пантелей неожиданно повернул голову в сторону сына. — Сейчас ты мне все расскажешь!
Пантелей
В голове по-прежнему дул сквозняк тревожным, завывающим гулом.
Мне нужно было зацепиться хоть за что-то, чтобы понять куда двигаться дальше.
Но кроме знакомого аромата Ирины, не было больше ничего.
И вот наконец-то промелькнул новый момент узнавания.
Саша на мое требование подойти нахмурился, смерил презрительным взглядом и остался стоять на месте.
Могу поклясться, я видел этот взгляд раньше! Он был мне знаком!
А значит, я и раньше вызывал у пацана такие же эмоции.
Но почему?!
Ирина не спешила делиться подробностями. Да она вообще не хотела делиться! Ни туалетом, о котором умолчала, ни дочерью, пытаясь выхватить ее прямо из моих рук!
— Пантелей, ты же понимаешь, что у нас не получится спокойного разговора, если ты продолжишь в том же духе.
— Так перестань нервировать детей! — подсказал я ей дельный совет.
— Я их нервирую?!
— Ну не я же.
Пришлось перехватить дочь, разрывая ее зрительный контакт с матерью.
— Ой ё!
Живописные пятна от каши заляпали не только её, но и меня!
И это было единственное, что нас объединяло.
Я не узнавал дочь.
Вообще.
Никак.
Что было логично. Я, по словам ее матери, никогда ее не видел.
Но должен же я был чувствовать хоть что-то к своему собственному ребёнку?
Рой вопросов метался в башке, требуя четких ответов, но Ирина не торопилась с ответами, и это здорово напрягало. Будто у нее было, что от меня скрывать.
— Не реви. Сейчас мать тебя переоденет и меня заодно, — я поудобнее усадил девочку на руке.
— Во что? У меня нет твоей одежды, — тут же отреагировала Ирина.
— Что-нибудь придумай. Ты же швея.
— Я дизайнер-модельер, — процедила она.
— Тем более. Саш, — я опять переключился на сына. — Подойди.
Он не сдвинулся с места.
— А не хочешь воспользоваться волшебным словом? — опять вклинилась в нашу беседу Ирина.
— Это каким?
— Ой, всё! Саш, ответь ему, а то такими темпами мы останемся без ужина.
Она все-таки изловчилась, выхватила у меня дочь поспешно вышла из кухни.
Саша, хоть и с опаской, подошёл ближе.
— Расскажи мне про всё, что у вас есть в доме.
— Про что?
— Про всё.
— У нас есть курятник, и ты его разбил, — максимально эффектно начал сын.
— Как разбил?
— Врезался в него на машине.
— Когда это…
— Так, Саш, быстро присмотри за сестренкой, — Ирина, как ураган, ворвалась на кухню.
— Мы не договорили! — запротестовал я.
— Потом договорите. Из-за твоего появления у нас сбился весь режим.
— Нет, мы поговорим сейчас. Когда и почему я разбил курятник?
— Давно. Был пьяный.
— Я ещё и алкаш?!
— Ну…
Глава 12
— Что ну? Да или нет? — Пантелей сверлил меня взглядом так, словно мой ответ сейчас решал его судьбу.
— Нет. Не алкаш. Но иногда…
— Не продолжай! — взвился он, резко поднялся из кресла и тут же покачнулся, схватившись за голову.
— Пантелей, тебе нужно… — я опять попыталась воззвать к здравому смыслу, но он меня перебил.
— Какая причина у этого “иногда”? Быстро! Хочу услышать твою версию.
— Пантелей, да откуда ж мне знать? — я попробовала соскочить с навязанного разговора.
— Ты жила со мной пять лет и не знаешь причин? Ха… — разочарованно скривился он. — И я ещё удивился, что ты за мать. Теперь вижу, какая ты жена. Ну что ж, исчерпывающе, — голос Пантелея вновь заискрил интонацией презрения и моей абсолютной виновностью. Вот как у него так ловко получается?!
Мне до одури захотелось выплеснуть на него обиду рвущую душу. Но я сдержалась. Ужин не готов, дети и живность не кормлены, коза не доена, и у меня впереди ещё целый вечер и полночи шитья. Позволить себе сейчас скандал было роскошью,
И я не позволила.
К тому же Пантелей всего лишь самоуверенный болван, которому не повезло два раза подряд: сначала попасть к нам на машине, а потом и приковылять пешком.
— Я рада, что ты всё про меня понял, — растянула я губы в притворной улыбке. — А как вернётся память вспомнишь и все остальное. Ты же не хочешь провести свою жизнь с черной дырой в голове? — Пантелей поморщился от точности моего образа. — Не хочешь. Молодец. Тогда прекращай дурить и дай своему организму, наконец-то, начать восстанавливаться.