– Вась, он забрал ее… Он забрал нашу девочку, – хриплю, интенсивно растирая пальцы. Сейчас бы в горячую ванну…
– Мне плевать на тебя и нагулянного ребенка, – брезгливо морщится он. – Разбирайся сама со своим хахалем. Я дал тебе достаточно времени, чтобы свалить отсюда.
– Васятка, так мне куда идти? – протягивает маленькая дрянь, переминаясь на входе.
– Входи, Яночка. Этери уходит, – деловито произносит муж, выхватывая ручку чемодана из ее рук. – Где твои вещи? – а это бросает мне.
– У меня… Я не успела собрать. Только в рюкзаке.
– Проваливай. Яна все завтра соберет и отправит тебе по новому адресу.
Придерживаясь за дверки шкафа, поднимаюсь с пола и сую ноги в ботинки. Они не слушаются… Тело не слушается меня, скрипит как ржавое корыто или мертвое дерево. Наверное, так и есть? Я хожу по земле, дышу, ем и пью, смотрю на яркие звезды, что вселенная рассыпает для меня на небе, но не чувствую себя живой.
– Забирай свой рюкзак, – шипит блондинистая стерва и швыряет его в подъезд.
Двери квартиры закрываются и запираются изнутри. Вот и все… У меня теперь нет дома. Наверное, суд принял правильное решение, лишив меня материнских прав. Самойлов конечно постарался, но и факты из моей биографии никуда не денешь! Такая, как есть – Этери Журавлева – бывшая жена, а теперь и бывшая мама. Бывший благополучный человек.
Дверь подъезда протяжно скрипит, выпуская меня на улицу. Ветер забирается под одежду, кусает щеки, а падающий снег рассыпает по плечам белую крупу.
Дрожащими пальцами тянусь в сумку и вынимаю смартфон. Батарейка скоро сядет, но такси вызвать успею… Так-так, куда же мне податься? В ресторан, куда же еще? Переночую там, а утром будет видно, что делать.
Прижимаю рюкзак к груди и топаю к площадке перед домом. Бросаю прощальный взгляд на высотку, понимая, что ничего не чувствую… Все выгорело изнутри. Наверное, я сама виновата в том, что Вася изменил. Последние полгода я жила, как в аду… Объявился Лев Самойлов, считающий себя отцом моей Дарины. Да и Вася… Чего я только не слышала в свой адрес: изменщица, гулена, дрянь… Вы думаете, я сама не видела, что Дарина на меня непохожа? И на моего мужа тоже… Только отгоняла от себя дурные мысли, прижимала малышку к груди, кормила своим молоком и верила в лучшее. Свято верила в недоразумение или ошибку… Листала фотографии родителей, пытаясь уловить ее с ними сходство, вспоминала до мелочей, как я ее рожала. Я ведь родила девочку и слышала ее крик… Отрубилась ненадолго и попала в реанимацию с кровотечением, но потом мне ее принесли. Она моя… Моя Дарина – дарованная судьбой. В роддоме не могли перепутать ребенка. Мы же не в каменном веке живем? А потом появился страшный человек – Лев Самойлов, утверждающий, что Дарина его дочь. А где тогда моя девочка? Что стало с ней?
– До «Пикового туза», дамочка? – голос водителя вырывает меня из задумчивости.
– Да-да, – тараторю, не чувствуя ног от холода.
– Замело сегодня не хило, – крякает он. – А вы чего туда? Ресторанчик что надо…
– Я там работаю, – отвечаю чуть слышно. – Администратором.
– Понятненько. Ну, поедем потихоньку… Начало декабря, а такое столпотворение, как перед Новым годом.
В машине я отогреваюсь… Немного успокаиваюсь и листаю предложения об аренде квартир. Надо срочно что-то себе подобрать поближе к работе. И адвоката найти – я не собираюсь сдаваться и отпускать дочь. Интересно, как она там? Детский плач до сих пор звенит в ушах, разрывая сердце на клочья. Она не голодная? Ей не страшно? Не больно? Не понимаю, он, вообще, человек? Или Лев и есть лев – хищник, привыкший рвать всех на клочья? Наверное, такой и есть…
Лев.
– Ловко вы ее, Лев Борисович, – хмыкает адвокат.
Нанятый для устрашения Журавлевой спецназовец согласно кивает, ловко перекидывая дубинку из одной руки в другую.
– Хм… – только и могу выдавить я. Девчонка истошно орет и требует маму. Бьет кулачками по моей спине и визжит на ухо.
– Она так и будет…
– Да заткнитесь вы все! – рычу я, не понимая, что делать с девочкой. – Как ее успокоить?
– Это теперь ваши проблемы, Лев Борисович, – елейно проговаривает адвокат. – Вы хотели найти и вернуть ребенка – так получите и распишитесь!
– Мама! Мамуя! Де моя мама?
Господи, это когда-то кончится? Кажется, у малышки синеет кожа вокруг рта. Черт, что это значит у детей?
– Ладно… Можете быть свободны. Я поеду.
– Няню наймите, она ее успокоит, – советует спецназовец, кивая на прощание.
Самойлов, ты нашел дочь! Нашел девочку, которую по ошибке отдали другой женщине – неблагополучной истеричке, работающей в кабаке! Подумать только, где она росла – моя Василиса. Я выброшу ее документы к чертям и назову дочь именем, что мы с женой придумали для нее.