— Правильно, надейся. Надежда — это всё, на что ты имеешь безусловное право, но не забывай, что отныне твоя судьба находится в полном моём расположении. За верность и полезность ты будешь вознаграждена…
— А за своеволие и праздность — наказана? Вполне нормальная концепция, хотя важно ещё, что ты от меня попросишь?
— Чародейка, — серебристо-белое лице бога окаменело на несколько мгновений, — в следующий раз, когда ты попробуешь перебить меня, я выжгу тебе язык. Сделаю это так, чтобы ни один волшебник не смог отрастить его назад, оставлю большой рубец на астральном теле. Полагаю, твой отец сможет создать новый язык, из золота или платины, живой, подвижный, и даже различающий вкусы. Среди моих спутников есть белый орк, для которого он выковал прекрасную челюсть и гибкую гортань не хуже, чем живая. Как бы то ни было, я жду повиновения и почтения от слуг, и ты не исключение.
От этой пощёчины брови Шираэн удивлённо приподнялись, рот чуть приоткрылся. Она не привыкла чтобы кто-либо когда-либо говорил с ней в подобном ключе, ибо слишком велико было почтение к мастеру её уровня и таланта. Но бог чуть отпустил самообладание, ненадолго перестал сдерживать астральные отсветы собственного естества — и Шираэн почувствовала, как всё вокруг напитывается жаром. Материальный мир отзывался на присутствие Туарэя, металл грелся, воздух становился сухим и царапал горло, а жар всё нарастал, вот уже текущий градом пот начал испаряться прямо с кожи и слегка помутнело сознание, всё вот-вот воспламенится… Всё прекратилось. Когда потусторонний жар ушёл, ей, да и гномам стало почти что холодно, хотя в цеху всегда было душно и жарко.
— Не забывай, кто перед тобой, чародейка. Никогда не забывай.
— Не забуду, — хрипло шепнула Шираэн, чувствуя, как трескаются пересохшие губы. — Белый орк, вы сказали, мой…
— Повелитель. Для жречества и обычных смертных я — бог, для Верных — лидер, носящий империй высшей военной власти, — над рогами Туарэя проявился и пропал огненный венок, — а для тебя я буду повелителем.
— Поняла, повелитель.
— Теперь к делу, которое меня сюда привело. Та машина, что концентрирует гурхану из реальности, где она установлена?
— Сейчас она внизу, повелитель, — ответила Шираэн отстранённо, не глядя на бога, — в порту.
— Как скоро ты сможешь построить новые?
— Новые? Сколько?
— У меня за плечами несколько сотен драконов, которые не могут выдыхать белое пламя пока не напитаются гурханой. Эту нехватку можно восполнить и альтернативным способом, но я не думаю, что тебе понравится, если мы устроим охоту за магами и будем вырывать им сердца.
Она вздрогнула, представив себе.
— Как приятно, что моему повелителю небезразлично моё мнение.
«УБЕЙ ЭТУ ДЕРЗКУЮ ВШУ!!!»
«Ты совершил много шагов по пути превращения в чудовище, прошу, воздержись от ещё одного».
Туарэй с усилием подавил ревущую ненависть у себя в сердце, несколько раз глубоко вздохнул, выпуская из ноздрей дым и искры. Он заговорил на бреоникийском, который Шираэн, как выпускница Хрустальной Арки, не могла не знать; зато гномы вряд ли понимали этот язык.
— В отличие от тех незримых богов, что обитают «где-то там» и не могут быть поругаемы смертными, я — бог во плоти, я здесь, меня можно коснуться, а значит, в меня можно плюнуть. Разумеется, не безнаказанно, однако, всегда найдётся отчаянный фанатик, мечтающий превратиться в символ и послужить вдохновением для мятежного духа многих. Чтобы такой фанатик не появился, должен быть бесконечный почёт и священный ужас перед Огненным Столпом, Подпирающим Небеса. Чтобы не пришлось потом давить дух сопротивления, убивая тысячи.
Шираэн слушала молча, крепко сжав губы.
— Или ты предпочла бы увидеть, как я выжигаю этих гномов, но зато не получить выволочку? Я мог бы.
— Нет! — не сдержалась она и продолжила уже тише: — Прошу, повелитель, не нужно.
— Я мог бы, но не стал, потому что мне действительно важны твои мысли и чувства, Шираэн, — терпеливо закончил Туарэй и перешёл обратно на вестерлингву: — Сколько времени уйдёт, чтобы собрать новые машины? Я не тороплю, потому что знаю, какой тщательности и каких затрат стоит качественный артефакт. Но машины нужны как можно раньше. Вскоре мне понадобятся новые техноголемы, как можно больше, а моим Верным необходима кристаллизованная гурхана. Сами они будут поглощать её из атмосферы слишком медленно, годами, возможно.
Волшебница заставила себя смотреть богу в глаза, хоть его ответный взгляд и оставлял на сетчатке белые пятна.