На редкость не жадный до власти Кракен мог поддержать одного из оставшихся претендентов, раз не хотел первенства сам, и всё закончилось бы в Абсалодриуме, быстро и с наименьшими потерями. Зенреба тогда поддерживал прежде всего младший брат Карохаш, верный и надёжный, пусть и не вполне здоровый. За Огремоном Серебряным, этим напыщенным высокомерным болваном стояли Аглая Семицветная и Кветцар Палица. Примкни к ним Кракен, остальные маги последовали бы его примеру и Зенреб оставил бы притязания. Он всегда был очень прагматичен и не уважал авантюризма, хоть и трепетно хранил собственную гордость; примкни Кракен к Зенребу, уже Огремону пришлось бы укоротить себе бороду и согнуть выю. Но проклятый дурак просто покинул город и запретил беспокоить себя до возвращения Джассара Ансафаруса. Тогда ещё многие были уверены, что Маг Магов мог появиться в любой миг, что он отлучился из Валемара по срочным и важным делам, забрав сотню величайших архимагистров с собой.
Дебаты продолжились, превратились в озлобленный спор, началась свара, а потом и схватка. Истинно, не будь Абсалодриум выстроен великим Джассаром Ансафарусом, в тот день он был бы разрушен до основания. Несколько сильных волшебников погибло, многие были ранены, даже без доступа в Астрал они обладали колоссальным могуществом. Эндондэ Обсидиан впал в приступ дурной крови и атаковал всё живое, чтобы остановить его Дельфия Полынь едва не выгорела, архимагистр шёл на архимагистра, круговорот насилия втягивал даже тех, кто изначально желал придерживаться нейтралитета, имматериум кипел и взрывался.
Сторонников Зенреба на западе мира было меньше, он родился и провёл большую часть своей жизни на востоке, и потому им с братом не удалось пересилить. Зенреб получил тяжелейшую рану, лишь благодаря Карохашу он не погиб. Младший брат сбежал по мосту, унося его с собой, а оказавшись в Абсалодриуме Восходном, приказал запечатать дорогу, объединявшую две половины мира. Потом, не теряя времени, Карохаш отправился вместе с Зенребом в Великую Белую пустыню, туда, где находилась самая тайная лаборатория, о которой знали только они двое.
Рана, которую Огремон Серебряный нанёс лично, не заживала и медленно приближала полную смерть Зенреба. Руководствуясь указаниями слабеющего брата, Карохаш подготовил экспериментальный ритуал, соблюл все возможные меры предосторожности и, переступая через совесть и человеколюбие, принёс в жертву четыре тысячи четыреста сорок четыре жизни. Такова была важнейшая цифра: четыре на четыре, на четыре, на четыре и ничего, что бы дало восемь.
Исследования Зенреба оказались верны, сущность без имени, обитавшая в пустыне и ширившая её, обратила на архимагистров свой отстранённый взор и услышала их просьбу. Помощь, спасение… она не умела говорить, но проникала в разум, душу и тело холодным присутствием и ставила условия: нужен проводник; в результате получится существо, которое уже не будет прежним. Что им оставалось, кроме как согласиться? Карохаш нанёс на своё тело знаки, что только через тысячелетия станут узнаваемы как некротические иероглифы; покрыл ими же тело умирающего брата и создал поток. Сущность не обманула их ни в чём, умирание Зенреба остановилось, как и его жизнь. Сердце билось, кровь текла по жилам, рана заросла, но стал он бледен и холоден, отрешён от эмоций, зато полон стремлений и абсолютной решимости привнести в этот мир покой и порядок смерти…
— Зиру, его мысли захватили тебя… Зиру, если ты не отвлечёшься, то умрёшь… Мы в обители мёртвого бога… Рокурбус глух и это защищает нас от голоса, но Рокурбус разумен и мысли втекают в нас… Отстранись, пока твоя жизнь не угасла.