А теперь вот сижу в подъезде, и никто мне не открывает. Видимо, с моей ужасной выходкой её доброта исчерпалась. До сих пор не понимаю, как так вышло, что я потеряла всякий контроль над собой. Вот бы позвонить Лере, узнать, может, она помнит больше, чем я.
И где вообще теперь мой дом? Может, бросить всё и поехать обратно к маме? Но она уже сделала ремонт в моей комнате. Там тоже нет больше моего места.
В универе сейчас каникулы, на работе я взяла отпуск, оформила две недели специально под практику! Все мои деньги, документы, телефон, всё у Виноградова. Неужели мне придётся вернуться? От этой мысли тело снова прошибло возбуждение. Как бы я не отпиралась и не отнекивалась… мне понравилось, что он со мной сделал. Понравилось. И я хотела бы повторить. И хотела бы, чтобы он делал со мной всё, что пожелает. Мозги совершенно не были согласны с телом. Боже, Катя, это аморально!
Дверь открылась, Оля вышла и посмотрела на меня.
— Заходи.
Я вздохнула. И пошла налаживать отношения с бывшей соседкой.
— Чтобы сразу прояснить ситуацию, ты здесь больше не живёшь. Твои вещи я собрала и передала людям Виноградова, — ошарашила она меня.
— Что?
Оля закатила глаза.
— Ладно, — потрясла я головой, — я хочу начать не с этого. Извини меня, Оля.
Моя бывшая соседка приподняла бровь.
— Я не знаю, что здесь произошло. Не знаю, как так получилось. Помню только, что натворила кучу бед, первой из которых было разрушение твоего шкафа с одеждой. А я в курсе, что твоя одежда это не просто шмотки, это твоя работа, деньги, которые ты собираешь на реабилитацию сестрёнки… Прости меня, — выдохнула я. — Ты же знаешь, я вообще не пью. Видимо теперь больше и не буду.
— Это не из-за алкоголя, — как-то странно оживилась Оля. — Ну точнее… это из-за того, что было подсыпано в алкоголь. Вы с Лерой разлили бутылку Мартини из холодильника.
Я вспомнила, как Лера уговаривала меня выпить, чтобы забыть о мужиках, как я открывала банку оливок, пока Лера разливала Мартини по бокалам.
— Кажется, да…
— Это была непростая бутылка, — скривилась Оля.
— Наркотики?
Оля многозначительно молчала.
— Лёгкие, — наконец, сказала она. — Кто же знал, что вас так унесёт?
— У нас дома были наркотики, а ты мне ничего не сказала? — нахмурилась я.
— Ты же не пьёшь, так с какой стати я должна была?
— С такой! Что я живу, точнее жила с тобой!
Она виновато потупилась.
— Ещё и вещи мои Этому отдала, — обиделась я.
— Он хорош… почему нет? Только будь с ним аккуратнее, не позволяй слишком многое.
— В каком плане?
— В постели, Катя, — сказала моя подруга. — Тебе с ним будет хорошо.
Внутри меня всё замерло. Значит, он и с ней был… Конечно, ведь всё это началось, когда я расстроилась из-за того, что он заказал Олю. Заказал эскорт на ночь глядя…
— Надень что-нибудь сексуальное, мы сегодня вдвоём, — вспомнила я слова Марка.
На моём лице, должно быть, всё было написано, потому что Оля вдруг кинулась меня обнимать, приговаривать что-то утешительное, стирать с моих щёк слёзы.
А я всё ревела и ревела, и слёзы никак не заканчивались.
— Ты ушла на кухню с пистолетом, ушла моей подругой, а вернулась уже эскортницей! Что же произошло за ту минуту, пока ты отсутствовала? — вопрошала я.
— Я прочитала сообщение от менеджера, — произнесла она уже сама чуть не плача.
— И что же было в этом сообщении? — ревела я.
— Обещание суммы с пятью нулями.
Я разрыдалась пуще прежнего. И теперь уже Оля передо мной извинялась.
— Ну я же не знала, что ты влюбилась!
— Я не влюбиииииилаааааась!
Уснула на своей кровати в комнате, в которой жила у Оли. А поздно, уже, наверное, ночью, почувствовала, что сильные руки меня подхватывают и несут в машину.
Ничего не сказала. В авто просто смотрела в окно, хотя чувствовала, что Марк меня разглядывает на каждом светофоре. Он молчал. Я молчала тоже.
Когда приехали, Марк дал мне мои кроссовки. Я вышла из машины сама. Пошла с ним рядом, снова молча. В квартире разулась и пошла в ту комнату, в которой проснулась в первый день. Там была кровать, к которой невозможно никого привязать.
Сняла костюм, почистила зубы и юркнула под одеяло.
Не представляя, как после всего этого буду разговаривать с Марком. Но я должна объяснить ему, что я не одна из тех девушек, которых можно подманить пятью нулями.