Но и проснулся он как-то сразу, явственно услыхав тихенькие голоса Танечки и Алешки. В комнате было светло, утренняя хмарь развеялась, и за окном серебрилось заснеженными ветвями деревцо. Анатолий и Алешка сидели за столом один против другого. Анатолий, уперев кулаки в щеки и наморщив лоб, углубился в книгу, Алешка шалил с Танечкой.
— …Стенка, стенка, потолок, — бойко лепетала Танечка, нажимая пальчиком на щеки и лоб Алешки, — иликстрическвай звонок!
— Электрический, — поправил ее Алешка.
— Иликстрическвай, — упрямо повторила Танечка и надавила пальцем на Алешкин нос. — Я по лесенке бежал и на кнопочку нажал.
— Д-з-з, дилинь, дилинь, д-з-з-з, — зазвонил Алешка.
— Еще, Алеша, еще, — прыгая, засмеялась довольная девочка.
— Перестанете вы или нет? — строго прошептал Анатолий.
— А чего она сама пристает? — Алешка виновато упрятал голову в плечи и застучал пером в чернильнице.
Анатолий порывисто встал, взял со стола книгу и за руку отвел Таню к сундуку.
— Смотри картинки. И кукле покажи. Видишь, какие красивые птички. Они сейчас улетели в жаркие страны. У нас холодно и снег, а в жарких странах тепло. Весной они прилетят к нам: будут жить в лесу и петь песни, мы пойдем гулять и увидим их и кукле покажем. А сейчас не мешай нам учить уроки, а дяде Мите отдыхать.
Танечка зашелестела книжкой. Анатолий что-то «зубрил» шепотом. Алешка стучал непрерывно пером в чернильнице. Дмитрий Александрович закрыл глаза и притворился спящим.
— Толь, а Толь… — послышался через некоторое время робкий голосок Танечки, — а мухи на зиму тоже в жаркие страны улетают?
Танечка смирненько стояла около Анатолия, оставив на сундуке и новую куклу, и книжку с картинками.
— Мухи?! Ах, да… Они сейчас тоже в жарких странах… Алешка! Займи ты ее, наконец.
— К тебе пристает, ты и займи.
— Дай ей карандаш с бумагой, что ли.
Алешка громыхнул стулом, полез в ящик стола: порывшись там, достал растрепанную тетрадку.
— Готовь уроки и ты, Танька. Помнишь, как буква «о» пишется? Иди и пиши. Задаю тебе две страницы подряд. Плохо будет — двойку поставлю.
Танечка покорно отошла от стола, почти легла на сундук и усердно принялась за работу. Желтое с голубыми цветочками бумазейное платьице делало ее похожей на цыпленка-пуховичка; на затылке топорщились светлые волосенки; из-под платьица выглядывали голубые штанишки, а голенища валенок не доставали до коленок. Дмитрий Александрович смотрел, кося глазом, на прелестное сосредоточенное лицо девочки и чувствовал, как в нем все больше и больше росла нежность к милой детворе, трудившейся в комнате.
— Все! — сказал приглушенно Анатолий и, собрав в стопку книжки и тетради, легонько дал Алешке в лоб щелчка. — Может, подсказать? А?
— Не лезь.
— Не буду… А ты как, до вечера осилишь задачку?
— Да не мешай, тебе говорят. — Алешка с унылым видом грыз карандаш.
— А может, подсказать?
Алешка молчал; взгляд Анатолия не давал ему сосредоточиться на задаче.
— Это что же у тебя: семь да четыре двенадцать получается?
Алешка схватил резинку и начал стирать что-то в тетрадке.
— Эх, мученик ты, мученик. Сколько раз тебе говорил: проверяй сложение вычитанием. — Анатолий снова щелкнул Алешку в лоб. — Вот! Запомни.
Алешка размахнулся и с силой запустил в Анатолия резинкой, но промахнулся: резинка отскочила от стены и угодила в щеку Танечке.
— Перестаньте! — гневно крикнула девочка, выпрямляясь и топая ножкой. — У меня и так «о» кривые получаются.
Дмитрий Александрович сел на кровати. Дети затихли, их лица были виноватыми, а он рассмеялся.
— А вот я сейчас проверю ваши уроки, — сказал он. — Ну-ка, Танечка, покажи твое «о».
Девочка подошла к нему, подала тетрадку.
— Просто хорошо! — воскликнул он, прижимая к груди маленькую племянницу. — Эй, Алешка, а придется Танечке поставить пятерку. Ну-ну, не буду вам мешать. А где же тут были мои ботинки? — Он отпустил девочку и нагнулся. Танечка, сверкнув голубыми штанишками, на четвереньках шмыгнула под кровать.
— Мой папа тоже всегда ищет свои сапоги, — лукаво сказала она, выволакивая ботинки.
В большой комнате под зеркалом, уперев руки в бока, восседала Вика. Она была в расстегнутом ватнике, на ее коленях лежал скомканный платок. Тут же была Женя и Варвара Константиновна. Марина у окна что-то вышивала. Александр Николаевич отдыхал на диване.
Бросив на Дмитрия быстрый и доверительный взгляд, Вика, резко выговаривая слова, продолжала прерванный его появлением рассказ.