После армии отец поступил в вечернюю школу, чтобы получить аттестат о полноценном среднем образовании. Несмотря на то, что перерыв в обучении был значительный, Юрий Логинович учился не плохо, в основном на четверки. Вообще, отец реально был умным человеком, выписывал несколько газет и в свободное время читал их. Я запомнил только «Известия» и «Красная звезда». Он всегда говорил, что в газетах всей правды не пишут и надо уметь читать между строк. Кстати, много позже он предсказал падение коммунистического режима в стране. Сбылось его предсказание лет через пятнадцать, правда, про развал СССР он никогда и ничего не говорил. Упоминал только, что прибалтийские страны в составе СССР долго не задержатся.
Когда отец учился в вечерней школе, то по собственной инициативе вступил в партию, КПСС, без руководства которой даже пчелы собирали мед неправильно. Видимо он был активным коммунистом, так как его избрали в райком партии, и он иногда ездил в Тейково на какие-то заседания. А вот сразу после операции на желудке, написал заявление о добровольном выходе из этой общественной организации. Помню, как на двух машинах «Волга» к нему приезжали серьезные дяденьки при галстуках и долго убеждали отца остаться коммунистом. Мать потом рассказывала, что его при этом и пугали, но чем, она не говорила, возможно, неприятностями по работе. Было это где-то в 1965-67 годах. Из партии отец как-то сумел выйти, без последствий для себя и семьи. Впрочем, помню, что он обсуждал с матерью возможный переезд в город, на границе с Китаем, вероятно – Благовещенск. Но этого так и не произошло.
Примерно в это же время Юрий Логинович сменил все-таки место работы. Он стал работать таким же помощником мастера, но в деревне Крапивново, расположенной в пяти километрах от нашего поселка. Связано ли это было с его выходом из партии, я не знаю, но возможно. На работу он ездил на велосипеде лесом. Дорогой частенько ему «лисичка передавала для нас с Виктором» какой-нибудь подарок – пряник, конфету, а иногда просто кусок ржаного хлеба, но подарки мы любили и сразу, же их съедали. Почему нас знала лисичка, мы как-то не задумывались.
Учился в школе я хорошо, на четыре-пять, но любил подраться, похулиганить, участвовал во всех пацанских разборках. Поэтому, когда я заканчивал девятый класс в нерльской школе, родители приняли решение переехать в Иваново. Я хотел после школы поступать в институт, но одного меня отправить учиться они боялись. Виктор тоже учился не плохо и во всем тянулся за мной, значит через три-четыре года, и ему надо было подбирать высшее учебное заведение. Как я понял, когда уже стал взрослым, мой отец не хотел, чтобы мы повторили его судьбу и были простыми рабочим. Он мечтал, чтобы мы стали инженерами. В принципе, мечта его сбылась.
По переезду в Иваново, Юрий Логинович устроился на работу на завод Автокранов слесарем-сборщиком. В бригаду он попал хорошую, их часто поощряли денежными премиями и грамотами. Даже как-то писали об их дружном коллективе в местных газетах. Дом родители купили на переулке Дальнем пополам с сестрой матери Голубевой Екатериной Ивановной. Одна половина принадлежала ей, другая отделенная перегородкой и с отдельным входом – нашей семье. Комната опять же у нас была одна, и отец своими руками пристроил к дому еще одну рубленую комнату. Правда, ему посильную помощь оказывал мой брат Виктор. Однажды летом, от замыкания проводки на чердаке дом загорелся. Пожарные приехали довольно быстро, и серьезно пострадала только крыша дома. Опять же своими руками отец починил крышу. Строительными материалами помогло руководство завода, где он работал.
В 1975 году я женился и привел молодую жену в отцовский дом и родители отдали нам пристроенную комнату в личное пользование, а остальные члены семьи ютились в другой комнате. И снова отец принял решение, по сути, из-за меня, продать половину дома, в которой мы жили, и купить дом большей площади. Родители вроде взяли кредит в банке на эти цели и приобрели щитовой пятикомнатный дом на улице 20-я Линия. Теперь нам было совсем не тесно, почти у каждого была своя комната.
Рядом был крупный мебельный комбинат и оба родителя устроились на работу туда. Отец был слесарем по ремонту оборудования. Однажды на завод приехали самые настоящие немцы и установили полуавтоматическую немецкую линию для производства мебели. Юрий Логинович переживал, что останется без работы, оборудование-то долгое время не ломалось. Но машины есть машины и износ со временем делает свое вредительское дело. Отец проработал здесь до самой пенсии.
Успешно окончив ивановский текстильный институт, я лишь два года поработал конструктором в СКБ СМ текстильной промышленности. Затем мы с женой решили сменить место жительства на Кинешму, где нам обещали, как молодым специалистам, дать квартиру. Помню, отец не мог сдержать слез, когда мы уезжали, говорил, что теперь мы будем редко видеться. Но у меня был мотоцикл «Ява» и в летнее время почти каждый выходной, я был у родителей в гостях. Когда нам дали двухкомнатную квартиру от 2-й фабрики, где мы работали, отец частенько гостил у меня. Помню, попросил его помочь занести на пятый этаж новую стенку и еще какую-то мебель. Занесли мы с ним только небольшую часть, отец сел прямо на ступеньки и сказал, что он больше нести ничего не может, кончились силы. И я впервые всерьез осознал, что отец мой постарел, раньше он казался мне физически очень сильным. Вскоре после окончания того же института, в Кинешму переехал жить и средний брат Виктор.