Хотя на палубе казалось теплее, чем вчера, а ноги его были укутаны шерстяным пледом, по спине Суня пробегал озноб. Днем в каюте он мельком увидел свое отражение в зеркале и ему почудилось, что вид у него стал здоровее. И все равно чувствовал он себя отвратительно.
Когда Сунь Ят-сен уезжал, на военных фронтах в провинции Гуандун было относительно тихо. Однако Обстановка несколько ухудшилась. Надежда была на нового военного советника генерала Галина. Сунь вспомнил, какое впечатление произвел этот человек на англичан и французов, когда только появился. Его чрезвычайно квалифицированные советы, которые он давал правительству, заставили сотрудников Генштаба Франции перерыть все имеющиеся картотеки военно-учетных столов, пока они не обнаружили, что под фамилией Галин скрывается известный русский военачальник, герой гражданской войны В.К. Блюхер, бывший в 1921–1922 годах председателем Военного совета Дальневосточной республики. Когда Сунь уезжал из Гуанчжоу, Блюхер формировал Военный совет. Совершенно необходимо, чтобы Яяо Чжун-кая включили в его состав. В самом Гуанчжоу правые зашевелились, как только Сунь покинул город. Обычно они собирались на квартире у Ху Хань-миня, а следом за такими сборищами расползались слухи «о коммунизации» Гоминьдана, или о необходимости «приструнить левых». Хватит ли у левых настойчивости, сил и выдержки, чтобы выстоять в этой обстановке враждебности и яростных нападок? Надо надеяться, что хватит.
Сунь оторвал взор от книги, которую будто бы читал. Над морем метались чайки. Он долго следил за тем, как они проворно таскают из воды рыбу. Он не подозревал, что за ним неотступно наблюдает Цин-лин. Она давно поняла, что ее муж тяжело болен. Но теперь, глядя на его ссутулившиеся плечи, бескровные губы под аккуратно подстриженными усами, на кожу, в ярком солнечном свете казавшуюся особенно сухой и серой, Цин-лин вдруг почувствовала, что конец очень близок. Это ошеломило ее. На миг Сунь поймал взгляд жены и ужаснулся, прочтя в нем свой приговор, — такое горе застыло в широко раскрытых глазах Цин-лин.
— Все еще обойдется, вот увидишь, — уверенным, как ему казалось, а в действительности безнадежно упавшим голосом сказал он.
У нее задрожали губы. Она положила ему на плечо свою узкую руку с простым серебряным колечком на безымянном пальце. И хотя она сделала это, чтобы приободрить его, Сунь окончательно пришел в смятение.
В Нагасаки корреспонденты засыпали Сунь Ят-сена вопросами. Утверждение, что в настоящее время государственными делами в Китае совместно управляют иностранные государства, он решительно отверг. Однако Суня заметно смутило известие о том, что Дуань Ци-жуй получил у США заем в сто миллионов долларов. Значит, этот милитарист ничем не лучше других, такая же продажная шкура, как и остальные, и созыв общенациональной конференции — только способ склонить общественное мнение в свою пользу.
Вопросов Суню задавали много. В них сквозило неверие в силы и возможности китайского народа. Возмутительно! После Синьхайской революции прошло тринадцать лет, а Китай все еще продолжают считать «Империей мертвых»!
«Когда наша революция, — заявил Сунь Ят-сен корреспондентам, — в прошлом ставила своей целью свергнуть маньчжурскую династию, японцы не верили, что мы способны на это; когда недавно в ходе революции мы стремились свергнуть милитаристов, японцы опять не верили, что мы способны на это. Однако в 1911 году была свергнута маньчжурская династия, а недавно был разгромлен и милитарист У Пэй-фу. Будет сделан и следующий шаг, и китайский народ, разумеется, найдет в себе силы решить и большие общегосударственные дела».
Заявление Суня о том, что цели китайской революции совпадают с целями русской революции, произвело взрыв. «Китайская и русская революции идут по одному пути, — сказал Сунь Ят-сен во всеуслышание. — Поэтому Китай и Россия не только находятся в близких отношениях, но по своим революционным связям воистину составляют одну семью».