— Вы англичанин? — не сдержал он любопытства.
— Это не важно, уверяю вас, совсем не важно. Впрочем, если вам будет угодно, — перед вами английский советник при китайской миссии в Лондоне. А сейчас я попрошу вас ответить на несколько вопросов.
— Я протестую! Вы не имеете права меня допрашивать.
Чиновник с улыбкой посмотрел на Суня:
— Право всегда на стороне более сильного, милейший, а в данной ситуации преимущество явно не в вашу пользу. Так что советую быть посговорчивее. Итак, ваше имя?
Сунь сжал губы, и сколько советник ни бился, вызвать его на разговор ему не удалось. Потеряв терпение, он позвонил в колокольчик. Суня повели вверх по длинной крутой лестнице.
Оставшись один в запертой комнате, Сунь присел на краешек стула. Надо было обдумать создавшееся положение. Какая наглость — захватить его среди бела дня в столице Англии! Ясно было одно — медлить нельзя, но что он мог предпринять? Сунь понимал, что его постараются возможно скорее переправить и Китай, и они сделают это, если о его похищении никто не узнает на воле. Бежать! Сунь кинулся к окну. Забранное железной решеткой, оно выходило на плоскую крышу. Поднимаясь по лестнице, Сунь отсчитал шесть этажей.
Услышав звук поворачиваемого ключа, он отпрянул от окна. Дверь отворилась, и перед Сунем вновь появился английский советник.
— Вы можете написать, чтобы вам прислали необходимые вещи, — произнес он, с любопытством рассматривая узника. — Вам ведь придется провести здесь не один день. — В его голосе звучало миролюбие — этот господин Сунь Ят-сен вовсе не был похож на государственного преступника: умное, интеллигентное лицо, держится с достоинством. Как обманчива бывает внешность, как обманчива! Просто невероятно, что этот человек представляет угрозу цинскому трону!
— Я распоряжусь подать вам перо и бумагу.
— Вы очень любезны, но писать я не буду.
«А он не так-то прост, этот Сунь», — отметил про себя советник, досадуя, что ему придется тратить лишнее время на розыски квартиры Сунь Ят-сена, чтобы произвести там обыск.
Весь день Сунь провел, вышагивая от окна к двери, от двери к окну. Он не мог себе простить собственной беспечности. Теперь его отправят в Китай и четвертуют, — рухнут все планы, все надежды. Товарищи продолжат начатое дело, но он-то уже не будет его участником! И все из-за его легкомыслия!
Устав ходить, он опустился на узкую жесткую койку, застланную вытертым одеялом, обхватил руками голову. Ум его работал спокойно и хладнокровно, обдумывая возможность побега. Как установить связь с внешним миром? Он попытался было привлечь внимание прохожих, выбрасывая в окно монеты, завернутые в бумагу. Но в миссии это заметили и заколотили окно наглухо.
Тягуче заскрипела дверь. Появился китаец, заманивший Суня в ловушку.
— Вы напрасно стараетесь вырваться отсюда, господин доктор. Агент цинской полиции следует за вами от самого Фриско. Неужели вы думаете, что теперь, когда вы наконец в наших руках, мы позволим вам уйти? — Он хихикнул. — А у вас отличный вкус — лучшее фотоателье Нью- Йорка!
— Господин…
— Господин Тан к вашим услугам.
— Мой арест незаконен, господин Тан. У вас могут быть неприятности в министерстве иностранных дел Соединенного королевства.
— О, не извольте беспокоиться, господин доктор. Ни одна живая душа в Лондоне не узнает, что вы здесь. Мы ведь не собираемся требовать у британского правительства вашей формальной выдачи… И лучше бы вам сознаться, что вы Сунь Ят-сен. Тем более, что вы, доктор, пользуетесь на родине огромной популярностью. Надеюсь, вы не забыли, что настоящий ханец должен умереть, не утративши своего лица?! Ха- ха- ха! — Тан уселся на стул и достал табакерку. — Нюхательного табачку не желаете? Жаль, жаль. Табак хорошо прочищает мозги.
Казалось, еще минута, и Сунь не выдержит, вышвырнет вон из комнаты эту вонючую черепаху. Тот словно понял, что ему грозит, и бочком направился к двери. Уже с порога он сообщил:
— Вас свяжут, засунут в рот кляп и препроводят на борт корабля. Подумать только, с каким почетом вы прибудете на благословенную родину! — Тан запер за собой дверь и прильнул к замочной скважине — узник по-прежнему сидел не шелохнувшись.
Потянулись дни. От бессонных ночей Сунь едва мог раскрыть глаза — так они опухли и загноились. Только однажды он забылся тяжелым сном. Накануне Тан сообщил ему, что пароход, на котором повезут Суня, готов к погрузке.
— Молитесь, господин Сунь, молитесь, да поможет вам бог! — язвительно произнес Тан, и Сунь подумал: «Откуда в этом человеке столько злобы?»