Темнота отступила, оставив за собой полукруг неустойчиво мерцающего света. Сунь осмотрел рану. Чуть пониже левого соска чернело небольшое отверстие. Он наложил повязку, затем, подняв Сяо на руки, понес ее к себе в палатку. За спиной он услышал все тот же визгливый голос: «Кого бьешь? Своего бьешь?!» И вслед за тем сухо хлопнул револьверный выстрел.
Утром в палатку заглянуло искусанное москитами лицо Хуан Сина.
— Что женщина? Жива? Сунь отвернулся.
Могилу рыли по очереди, выбрав самое сухое место на гребне холма. По старинному обычаю, забросав Сяо землей, сожгли на могиле бумажные деньги. Пора было трогаться дальше.
Сунь Ят-сен рассматривал в бинокль высокие зубчатые башни крепости. И башни, и примыкавшие к ним низкие длинные строения, и стены, сложенные из плитняка, покрытые пятнами мха, выглядели старыми и ветхими. Не было никаких следов, говоривших о новом боевом оснащении. На башнях, задрав в небо чугунные жерла, стояли допотопные, наверное давно заржавевшие, тяжелые пушки. По донесениям во всех трех фортах крепости насчитывалось не более сотни солдат и офицеров.
Три часа назад Хуан Син в сопровождении двух боевиков отправился в крепость с ультиматумом сдаться. С минуту на минуту Сунь ждал его сигнала или возвращения: три часа — ровно столько, сколько требуется, чтобы одолеть сорок ли туда и обратно по местным дорогам.
Сунь Ят-сен снова навел бинокль. В крепости не чувствовалось движения, и вдруг он увидел, как на западной башне замаячило белое пятнышко — это Хуан Син выкинул флаг. Значит, все в порядке, и гарнизон перешел на сторону повстанцев.
Отряд добрался до перевала, сторожевые посты беспрепятственно пропустили его, ворота главного форта распахнулись, а через минуту Сунь пожимал тянувшиеся к нему со всех сторон руки солдат.
Поднявшись на крутой склон бастиона, Сунь Ят-сен замер от изумления: окрестности отсюда смотрелись, как на ладони. Услышав за собой тяжелое дыхание, он обернулся и увидел своих ординарцев.
— Сходите-ка лучше за господином Хуаном, — рассердился Сунь, — и передайте, что я жду его здесь. Это куда полезней, чем постоянно наступать мне на пятки. — Опека начинала его раздражать.
— Это невозможно, сяньшэн, нельзя вам оставаться одному, — как обычно, терпеливо пояснил один из ординарцев, и в тот же миг, будто поскользнувшись, ничком упал на землю. Медленно поворачиваясь на бок, он подтянул к груди колени и тут же перевернулся на спину. На лице его застыло смятение человека, которого смерть застала врасплох.
— Скорее вниз, в крепость, — крикнул другой и схватил Суня за рукав. Сунь посмотрел вниз — ничего подозрительного там не было. А через минуту бамбуковые палочки забили тревогу, им вторили козьи рожки, резко и заливисто. Со всех сторон к бастиону бежали солдаты.
Сунь припал к бойнице, сзади растерянно топтался Хуан Син. Сунь повернул к нему посеревшее лицо:
— Мы окружены — это цинские войска. Хуан Син сказал виновато:
— Я лег было поспать… — Сунь досадливо повел плечом, — словно, если бы Хуан Син не прилег, ничего бы не произошло!
— Готовьте отряд к бою, — жестко сказал он. Но Хуан Син почему- то медлил, как бы еще не понимая, что происходит. Он заглянул в бойницу и, вмиг протрезвев, бросился разыскивать Клоделя, на ходу отдавая приказ солдатам рассыпаться цепью вдоль бастиона. Одна мысль сверлила его мозг: еще в Ханое все было обдумано так тщательно, так всесторонне, и все же отряд оказался в ловушке! И крепость, как нарочно, была настоящей мышеловкой!
Обе стороны начали пристрелку, В бинокль было видно, как торопливо производили построение цинские войска: Хуан Син заявил, что у противника в пять раз больше солдат, чем у осажденных.
— Пошлите за подкреплением в Шиваньдашань[14], - приказал Сунь Ят-сен.
— Люди уже посланы.
— Снарядите еще одного гонца.
— Боюсь, что ему не пробраться.
— Найдите добровольца из здешних мест.
— Разрешите мне, сяньшэн! — произнес стоявший рядом ординарец Суня.
— Вы найдете дорогу?
Солдат кивнул.
— Отыщите старшего проводника, пусть пойдет с вами.
— Я понял, сяньшэн.
В шесть часов вечера цины ударили из крупнокалиберных орудий. Но снаряды не достигали крепости и ложились в долине, сотрясая землю. Видно, противник опасался ответного огня и отошел дальше, чем требовалось для попадания в цель. Но и при этом крепость содрогалась до самого основания и грозила обрушиться.
— Вскоре они прекратят пальбу, — уверенно заявил Хуан Син. Он уже был вполне спокоен и покуривал папиросу. — Атака возобновится на рассвете, только бы пришло подкрепление!