— Вы верите, Сунь, что революция в Китае не пойдет на убыль? — отвлек его от размышлений низкий, неторопливый голос мистера Кэнтли.
— А вы считаете Учан вершиной революционного движения? Нет! — Сунь решительно покачал головой. — Нет, мистер Кэнтли, старуха империя уже развалилась.
Миссис Кэнтли внимательно смотрела на Суня. Он был уверен в том, что говорил, лицо его было спокойно, только руки, может быть, чересчур крепко сжимали подлокотники.
— Может, хватит на сегодня политики, друзья? — вмешалась она. — Берегите себя, милый Сунь. Я вижу, что жизнь ваша нелегка.
— Ну, покоя он знать все равно не будет. Покой таким людям, как наш Сунь, явно противопоказан.
Сунь Ят-сен засмеялся, достал из кармана крошечный томик китайских поэтов. «Вероятно, я теперь не скоро попаду в Лондон, но помнить о вас буду всегда», — и вечным пером надписал первую страницу:
«Вся моя жизнь — сплошные расставанья», — горестно подумал Сунь, дописывая последнее слово…
Наемный лимузин отвез Сунь Ят-сена в порт. Погода стояла холодная, ветер обрывал с деревьев последние листья. И Темза, и каменные стены домов, и оголенные стволы деревьев отливали серовато- черным налетом. «А на юге Китая жарко, ослепительное солнце, зеленая листва», — подумал Сунь. Никогда он еще не видел Лондон таким холодным и выцветшим, как в день отъезда на родину.
Вступив на борт корабля, он долго стоял на палубе, наблюдая, как меркнут вдали огни Ла- Манша. «Все, что было, — это только подготовка к тому, что предстоит еще сделать». Сунь решительно открыл дверь каюты.
Возвращение
Хотя я перестаю быть президентом, не я счастлив, что имею возможность служить народу как гражданин.
Глава первая
ЮАНЬ ШИ-КАЙ
- В Китае острейший политический конфликт, ваше преподобие. На вашем месте я бы повременил с поездкой.
— О, мистер Сунь, беспорядки и смута — норма жизни у вас в Поднебесной. Я много лет прогнил в Гуанчжоу, всякого насмотрелся и могу предсказать — Юг против Севера долго не продержится. И знаете почему? Впрочем, хотите я подарю вам свою статью? Она написана давно, но, думаю, суть китайского характера в ней схвачена верно.
— В своей статье, господин пастор, вы, конечно, не особенно жалуете нас, китайцев?
— Упаси бог, я старался быть объективным.
— Странно выглядит ваша объективность — статья называется «Империя мертвых»!..
Генерал Юань Ши-кай уже давно не покидал своего поместья, с тех вор как получил при дворе почетную отставку.
День генерала обычно начинался с беседы со старшим сыном. Он ожидал его в приемной палате, восседая в изящном позолоченном кресле. Это кресло было копией императорского трона, впрочем и сама приемная палата походила на императорскую: «трон» стоял на ковре с гербом дома Юаней. Утренние беседы действовали на генерала умиротворяюще. Но однажды, когда Кэ-дин вошел в палату, он увидел отца, сидящего на простом черном стуле. Трон куда-то исчез.
— Что означают эти перемены, отец? — сын почтительно прижал к груди сложенные ладони. Юань Ши-кай поднял голову. Часы глухо пробили шесть раз.
— Трон пока в сторону. Пока! — Юань улыбнулся, намекая на то, что за исчезновением трона стоит хитрый замысел. Он молчал несколько минут, разжигая любопытство Кэ-дина. Так бывало всегда, когда Юань Ши-кай принимал какое-нибудь решение, поэтому Кэ-дин терпеливо ждал.
— Ночью мы приняли наших пекинских агентов, — вкрадчиво начал генерал. — Цинам приходится туго. Порядок, существовавший более двухсот лет, вот-вот рухнет. Регенты пятилетнего императора Пу И в панике, они ищут человека, способного подавить мятеж на Юге. Нам известно, что не только видные китайские сановники называют мою скромную персону, но и представители держав. Никогда еще, сын мой, мы не были ближе к власти, нежели теперь. — Генерал, весьма довольный, откинулся на спинку стула. Его суетливые пальцы машинально перебирали старинные сандаловые четки.
— Интересно, а где сейчас доктор Сунь Ят-сен? Газеты что-нибудь сообщают о нем?
Кэ-дин покачал головой.
— Очевидно, он еще в эмиграции, газеты о нем ничего не пишут. — Руки Юань Ши-кая сделали неопределенный жест, пальцы нехотя отпустили четки. — Цины в полном смятении, справиться с ними будет нетрудно. Сунь Ят-сен — вот кто единственный реальный противник. И он с минуты на минуту может вернуться в Китай. Авторитет его чрезвычайно высок, и если он встанет во главе революционного правительства, одолеть Юг будет в тысячу раз труднее!