Великий план
Китайская и русская революции идут но одному пути. Поэтому Китай и Россия не только находятся в близких отношениях, но по своим революционным связям воистину составляют одну семью.
Глава первая
„ЗДРАВСТВУЙТЕ, ДОРОГОЙ ГОСПОДИН ЧИЧЕРИН!"
Много я думал в эти дни о судьбе китайской революции. Я разочаровался почти во всем, во что я раньше верил. И теперь я убедился, что единственным действительным и искренним другом китайской революции является Советская Россия.
День угасал. Высокое узкое окно, залитое дождем, подслеповато смотрело в сад. Стояла середина осени. Сунь Ят-сен не торопился зажигать лампу. В сумерках хорошо думается. Он только что поручил своему помощнику выяснить, получена ли в Москве телеграмма, которую он отправил Ленину еще в июле, поздравляя вождя Страны Советов с победоносной революцией. Суня предупредили, что северные власти телеграмму через Пекин не пропустят, вот и пришлось ей совершить кругосветное путешествие через Америку и Европу. Затея с поздравлением здесь, в Шанхае, многим пришлась не по вкусу, но Сунь Ят-сен делал вид, что не замечает этого. Он знал и другое: кое-кто потихоньку злорадствует над тем, что Москва не отозвалась на приветствие. И все-таки дошла или не дошла телеграмма?
— Ты один, Сунь? К тебе можно? — прервал его мысли голос Цин-лин. Она появилась на пороге в темном дождевом плаще.
— Отчего ты сегодня задержалась? — идя к ней навстречу, опросил Сунь.
Цин-лин сняла с головы маленькую круглую шапочку.
— Извини. По дороге я встретила одного знакомого, и мы немного поболтали прямо под дождем.
— Бог мой! Да на тебе нитки сухой нет, — Сунь держал в руках ее плащ. — Немедленно переодеваться, слышишь?
Подали ужин. Перед прибором жены Сунь сам поставил высокий серебряный стаканчик — пусть согреется глотком горячего портвейна.
— С кем же моя жена болтала под дождем? — поинтересовался он, передавая ей тарелку с хлебом.
— Ах, это секрет, ни за что не скажу! — лукаво улыбнулась Цин-лин.
— Тогда не получишь хлеба, а он свежий, только что из пекарни.
— Ладно уж… — рассмеялась она. — Тебе ничего не говорит имя Чан Кай-ши?
— Чан Кай-ши! — Сунь напряг память, но никак не мог вспомнить, где и при каких обстоятельствах слышал это имя. Он откинул назад упавшую на лоб прядь волос и переспросил:
— Чан Кай-ши? Нет, не припомню.
И вдруг вспомнил. Когда-то давно, в Токио, на одной из встреч с земляками ему представили молодого щеголеватого офицера. У него еще была привычка переспрашивать собеседника и подергивать при этом левым плечом. И еще вспомнилось, что при ходьбе этот Чан оттягивал носок сапога — на прусский манер.
— Токио, я видел его в Токио!
— Ну, это было давно! А вот недавно…
«Для нее два- три года кажутся вечностью, а для меня что ни год, то мгновение, и, чем старше я становлюсь, тем быстрее бежит время», — невесело подумал Сунь.
— Ладно, я тебе напомню, — сжалилась Цин-лин. — Помнишь, мы возвращались из Гуанчжоу в Шанхай и на борту нашей канонерки был один офицер? Все называли его просто Чан. Так вот, сегодня я встретила его на улице.
— Ну, я же тебе говорю — припоминаю, — сказал Сунь, наклоняясь над тарелкой и принимаясь за суп из помидоров и креветок. — Там было несколько офицеров низшего звания, который же из них Чан Кай-ши?
Но Цин-лин не так- то легко было провести.
— Ты не хочешь поговорить серьезно, а Чан Кай-ши — преданный нам офицер. После того как Чан принял участие в организации похода против Севера, он лишился чина. Моя сестра Ай-лин и прежде рассказывала мне о нем.
— Сдаюсь! — засмеялся Сунь Ят-сен, откладывая в сторону палочки. — Цин-лин, дорогая, передай мне, пожалуйста, ложку. Ну, а чем занимается теперь этот преданный человек? Преданность — нынче не ходовой товар.
— У тебя очередной приступ сарказма?
— Но он не помешал мне заинтересоваться твоим сообщением, не так ли?
— Да, да. Так вот моя сестра считает Чан Кай-ши подающим надежды офицером. Он начинал учиться в академии города Баодин и потом был командирован продолжать образование в Токио. Там окончил военное училище. В тринадцатом году Чан примкнул ко «Второй революции». А теперь остался не у дел, служит простым клерком в какой-то конторе. Зарабатывает гроши. По крайней мере, вид у него голодный и туфли потрепанные. — Правда, сама Цин-лин не обратила на это внимание, но Чан Кай-ши на приглашение зайти к ним отказался под предлогом, что у него нет хорошей обуви.